— Тарифа? — выдохнул он, застыв на месте.
Незнакомка откинула покрывало, и Джордан внутренне содрогнулся при виде ее исхудавшего лица, обтянутого бронзовой кожей. Синеватые губы раздвинулись в радостной улыбке.
Первоначальное потрясение быстро сменилось гневом. Джордан схватил девушку за худенькое плечо и решительно повел к стене крепости, защищавшей от холодного ветра.
— Почему ты не осталась в Гранаде? Здесь тебе не место. От его резкого тона улыбка Тарифы погасла. Тут Джордан заметил ее округлившийся живот и застонал:
— Иисусе! Это мой?
Глаза Тарифы гневно сверкнули.
— Черт бы тебя побрал, Джордан, как ты можешь сомневаться?! — воскликнула она.
— Прости меня, Тарифа, я просто потрясен. Почему ты ничего не сказала о ребенке? Ты что, не знала?
— Конечно, знала. Поэтому и решила бежать из Гранады. Сауд убил бы меня на месте, если бы все обнаружилось. А ты, мой нежный любовник, бросил меня прямо на улице.
— Я же не знал!
— Именно поэтому я не выдала тебя стражникам. Одно мое слово — и ничто бы тебя не спасло. — Тарифа бросила взгляд на каменное здание. — Она видит нас?
— Господи, надеюсь, что нет!
От его резкого тона что-то умерло в ее душе. На протяжении бесконечного пути, страдая от лишений и голода, Тарифа продолжала надеяться, что в его сердце сохранилась хоть искра любви. Но выражение лица Джордана, когда он упомянул Элинор, уверило ее в обратном.
— Значит, ты не говорил ей обо мне?
— Конечно, нет. И учти, если ты скажешь хоть слово, можешь не рассчитывать на мою помощь независимо от того, чей это ребенок! — прорычал Джордан, схватив девушку за исхудавшее запястье. — Я не отвернусь от тебя. Это мой долг. Иди в дом. Элинор поможет тебе. Я скажу, что ты сестра мавра, с которым я подружился в Гранаде. Но если ты вздумаешь сказать ей о ребенке, клянусь, я…
— Твои угрозы ни к чему, господин, — вымолвила Тарифа, пятясь и низко кланяясь. — Разве у меня есть выбор? Покажи, куда идти. Да возблагодарит тебя Аллах.
С камнем на сердце Джордан проводил ее до двери, отправив вместе с ней других пострадавших. Просто чудо, что она не умерла в пути… Жаль, что этого не случилось, мелькнула в голове мысль. Опомнившись, Джордан произнес покаянную молитву. В чреве Тарифы зреет его семя. И она искренне любит его.
Позже, уединившись с Элинор в спальне, Джордан был необычно мрачен. Хотя угроза нападения мавров к ночи рассеялась, он на всякий случай выставил часовых.
— Наш лазарет переполнен. Вовремя я его подготовила, верно? — заметила Элинор, расчесывая золотистые пряди перед раскаленной жаровней.