После первой же встречи со шведским послом, получив соответствующий задаток, Лесток все доверительно рассказал Елизавете:
— Ваше высочество, Нолькен желает с вами объясниться наедине по весьма важному делу.
Цесаревна рассмеялась:
— Какую мзду ты получил от Нолькена, чтобы уговорить меня?
— Во всяком случае, он не обидел меня, но дело касается вашей персоны.
— Пожалуй, обговори с ним удобный час, да чтобы затемно и без провожатых. Сам ведаешь, соглядатаи караулят меня.
На первой же встрече Нолькен объявил Елизавете о желании шведского короля помочь ей занять на законных основаниях престол, как наследнице.
— Что же будет нужно с моей стороны? — без обиняков спросила Елизавета.
— Ваше высочество должны обещать вернуть шведской короне прежние земли.
— Коим образом?
— Вы должны, ваше высочество, подписать сей документ.
Нолькен протянул Елизавете свернутый в трубку лист бумаги.
— «Я поручаю и разрешаю господину Нолькену, чрезвычайному посланнику шведскому при русском дворе, — медленно, по слогам, нараспев и запинаясь, начала читать Елизавета, — ходатайствовать от моего имени перед его величеством королем и королевством шведским об оказании мне помощи и необходимого содействия для поддержания моих неотъемлемых прав на всероссийский престол, основывающихся на моем происхождении и на завещании покойной императрицы Екатерины, блаженные памяти моей родительницы...»
Елизавета на минуту остановилась и пожала плечами: «Вроде все правильно, меня ни к чему не обязывает».
— «Я обещаю, в случае, если Провидению, прибежищу угнетенных, угодно будет даровать счастливый исход задуманному плану, не только вознаградить короля и королевство шведское за все издержки этого предприятия, но и представить им самые существенные доказательства моей признательности»
Вторая половина документа заставила Елизавету задуматься: «Если я нынче же поставлю свою подпись, то шведы свяжут меня по рукам и ногам». Она протянула бумагу Нолькену.
— Я в согласии принять сии предложения. Думаю, моего слова будет достаточно.
Такой ответ явно не удовлетворил посланника. «Однако принцесса не так уж глупа и себе на уме», — подумал он, а вслух сказал:
— И все же для короля Швеции ваша подпись необходима.
Но как ни упрашивал Нолькен, Елизавета документ не подписала.
О начале переговоров с цесаревной Нолькен сообщил Шетарди, и тот отнесся к этому скептически.
— Мне кажется, эта особа не та фигура, — высказался француз и посоветовал Нолькену воздержаться от ставки на Елизавету.
В очередном донесении в Париж он высказал свое мнение о Елизавете: «Страсть к удовольствиям ослабила у этой принцессы честолюбивые стремления; она находится в состоянии бессилия, из которого не выйдет, если не послушается добрых советов; советчиков же у нее нет никаких, она окружена лицами, неспособными давать ей советы. Отсюда необходимо происходит уныние, которое вселяет в нее робость даже относительно самых простых действий».