Понемногу засветлел, обозначился горизонт на востоке. В утренних сумерках впереди по курсу замерцал слабый огонек.
— Маячок на Наргене объявился, — повеселел Урусов, — стало, мы вскорости в Бакинскую бухту якорек отдадим.
С легким сердцем возвращался Григорий Спиридов в Астрахань. За три месяца плавания он обрел себя наконец-то командиром. Пусть небольшого судна, с дюжиной матросов, но он капитанствовал. Шутка ли сказать, гардемарин, а уже вступает в схватку с морем. Раньше он держал по службе ответ за себя и, как ему казалось, небезуспешно.
Теперь иное дело, от его действий зависит жизнь всего экипажа. Правда, и раньше во время плавания он всегда во всех своих действиях и поступках не только исполнял долг, но и пекся о своих товарищах, — карабкался ли в штормовую ночь по вантам, чтобы вовремя перевернуть или подобрать паруса; до жгучей боли, а то и в кровь сбивал ли ладони, обтягивая снасти, работая с фалами; стремглав, спотыкаясь, бежал ли на бак помочь быстрее выбрать якорь и дать свободу кораблю тут же вступить под паруса.
Но ныне в походе, присматриваясь к матросам, он старался не только определить, кто на что способен, но и разгадать у каждого из них свою тайную пружину вдохновения в работе. От этого зависит удача каждого маневра судна, его, как принято говорить у моряков, живучесть, жизнь людей, его подчиненных, и в конечном итоге исполнение долга и успех каждого дела.
За минувшие месяцы Спиридов, за редким исключением, действовал самостоятельно, без подсказки Урусова. Он был благодарен опытному моряку за то, что тот не опекал его по мелочам, тем более не подменял в сложной обстановке, а лишь учил его, как старший товарищ по службе. Где, как не на море, обстановка меняется, приобретает тысячи неповторимых ситуаций. Но бывают частенько схожие события в главных направлениях развития, и тут всегда приходит на выручку опыт предыдущих кампаний, плаваний, зачастую неординарных происшествий на кораблях.
В одном Спиридов был не согласен с Урусовым. В Баку на гекбот толпой повалили купцы — персы, русские, армяне. Узнав, что судно отправляется в Астрахань, наперебой просили взять их с собой. К удивлению Григория, князь Урусов снисходительно выслушивал каждого и отобрал из них тех, кто сулил мзду побольше.
Правда, сомнения Спиридова несколько рассеял унтер-лейтенант Конон Прончищев. Он командовал шнявой, которая ремонтировалась в Баку после аварии. Его судно едва не затонуло, напоровшись штормовой ночью на каменную гряду.
Как-то перед уходом из Баку они уединились в прибрежной чайхане. Хозяин ее держал специально для русских виноградное вино. Потягивая терпкий напиток, Спиридов высказал свои сомнения в правильности поступка Урусова.