А в это время у подножия холма Кэт и Нил прятались за камнями в ожидании очередной атаки. Но через несколько минут они, наконец, поняли, что никого больше нет, так как их противник не подавал никаких признаков жизни.
Затем увидели двух человек, верхом на лошадях спускающихся с восточного склона холма и направляющихся в сторону засады. По стрельбе и отчаянным крикам было понятно, что нападавших застали врасплох. Затем все стихло. Но молодые люди не торопились покидать свое укрытие. В такой непредсказуемой ситуации оно обеспечивало более надежную защиту, чем покрытая травой ровная местность. Они выжидали.
Невдалеке показался койот, бегущий по следу кролика, небольшого, но выглядевшего очень аппетитно. Кролик прыгнул в щель между скал и оставил койота без обеда.
В этот момент Нил посмотрел на Кэт и увидел, что девушка не сводит с него глаз. Опасность миновала, и на смену страху пришло желание, искреннее и горячее.
Без слов Нил притянул девушку к себе. Пробудившаяся страсть была настолько сильной, что Нила стала бить дрожь, едва он прикоснулся к ней. Рассудительность, осторожность и стеснение отошли на второй план. Поцелуй длился бесконечно долго, пока хватило дыхания. Но этого было недостаточно.
Они сбросили с себя одежду, постелили ее на землю и тихо опустились на жесткое ложе. Они слились в неистовстве. Никогда раньше ни один из них не испытывал такого безумного наслаждения, такой всепоглощающей страсти.
В стороне от них на плоском камне расположилась сонная ящерица, пригревшаяся на солнце. Нежный легкий ветерок охлаждал ее морщинистую бугристую кожу.
Нил тоже ощущал ласкающие прикосновения этого игривого ветерка, но все затмевалось безмерной радостью и счастьем быть с любимой. Он не мог шевельнуться, он грезил, он возносился к облакам. Уткнувшись лицом в шею девушки, Нил ждал, когда биение сердца станет ровным и чувства немного успокоятся.
Кэт находилась на вершине блаженства. Страсть немного улеглась, пришло спокойствие, не хотелось даже открывать глаза. Лишь слабая улыбка блуждала на ее губах. Сладкая истома не давала говорить.
— Я люблю тебя, — прошептал Нил.
— М-м-м…
— Надеюсь, это означает, что ты тоже меня любишь.
— М-м-м.. — она лениво провела, пальцем по его руке, так как любое другое движение было невозможным, требовало невероятных усилий.
— Ты понимаешь, что мы лежим совершенно голые в Богом забытом месте, не скрытые от посторонних глаз даже более или менее приличным кустарником? И что пристав и целая банда отчаянных головорезов бродят вокруг?
— Он шериф, а не пристав.