— Синьор Смитсон! — Луз открыла дверь и поспешила навстречу. Ее смущенная улыбка согрела сердце Эрни. — Почему так быстро вернулись? Что случилось?
Сердце погонщика бешено забилось. Он спрыгнул на землю с проворством юноши, забыв, что он тридцатишестилетний, начинающий лысеть мужчина. Сняв шляпу, Эрни почтительно склонил голову.
— Я привез вам письмо.
— Письмо? Мне? Кто бы мог написать его?
Луз никогда в жизни не получала писем.
С восторгом глядя на Луз, Смитсон был как никогда рад, что неплохо сохранился: все его зубы целы, да и волосы поредели еще только чуть-чуть. Он чувствовал себя молодым и здоровым, как сам дьявол, готовым на любые сумасбродства. Когда женщина брала письмо, пальцы Эрни слегка коснулись ее руки.
— Что вы делаете, Смитсон?
Глухой враждебный голос ворвался в сладостные грезы Эрни. Он неохотно выпустил руку Луз.
— Доброе утро, Джо. Давно тебя не было видно.
— Зачем ты надоедаешь моей матери?
— Джози, будь приветливее с синьором Смитсоном, пожалуйста.
Луз не могла понять, что смутило ее больше: вызывающее поведение сына или охватившее ее волнение и удовольствие, которое она получила от прикосновения большой жесткой ладони Эрни.
Погонщик не собирался прятаться за женскую юбку и слушать, как она оправдывается и защищает его. Эрни был выше апача на добрых пять дюймов. Возвышаясь над ним, Смитсон расправил широкие плечи и с достоинством посмотрел в лицо молодому человеку:
— Твоей матери пришло письмо. Я спешил потому, что оно может оказаться очень важным.
Луз быстро передала письмо сыну. Она не хотела, чтобы Эрни знал, что она неграмотная.
— Эрни, что привело тебя к нам? — выходя, спросила Кэт.
— Письмо для миссис Агилар.
Кэт не проявил никакого удивления.
— Входи в дом и выпей чашечку кофе. Луз сможет прочесть письмо на кухне.
Спустя двадцать минут все столпились вокруг кухонного стола и наперебой говорили и говорили. Письмо было от адвоката из Эль Пасо. Он извещал Луз о том, что она и дети, Марина и Анджело, получили наследство. О Джо, естественно, даже не упоминалось.
— От Мигеля, — задыхаясь, шептала Луз. Ее глаза наполнились слезами. — Я думала, что все досталось его детям.
Кэт и Джо обменялись суровыми взглядами. Им не хотелось бередить старые раны. Луз в свое время была самым бессовестным образом выдворена из дома, где прожила пятнадцать лет, взрослыми детьми ее мужа. Несмотря на то что она в последний год жизни мужа ни на шаг не отходила от больного, ухаживала за ним с терпением и умением опытной сиделки. Джон Стюарт был буквально разъярен, узнав о неблагодарном поведении семьи Агилар, поэтому дал приют в своем доме Луз и ее детям. Это, естественно, только добавило сплетен.