Люк покачал головой.
— Ты ведешь себя, как отвязная малолетка. — Но его взгляд был прикован к ее телу. Неожиданно он дернул за край простыни, укрыв Роксану до колен. Я хочу поговорить с тобой.
— Тогда хватит меня мучить. Дай мне кофе. — Роксана похлопала ладонью по тумбочке со своей стороны. — Поставь сюда.
— Кто кого мучает? Оденься, тогда я дам тебе кофе и апельсиновый сок.
— Ты мне принес сок?
Какой он предусмотрительный. Надо его вознаградить. Прямо сейчас.
Рокси было весело, она чувствовала душевный подъем. И так хотела его. Она оголила плечи и опустила простыню ниже, к груди. Люк, не отрываясь, следил за ее движениями. Казалось, он прикасается взглядом к каждому сантиметру ее кожи. Только Роксане было нужно больше, чем взгляд.
— Подойди поближе.
Люк не отводил глаз от ее едва прикрытой груди, Рокси не сомневалась, что тонкая простыня не скрывает, как напряжены ее соски.
Люк сглотнул.
— Боюсь, мне придется задержать тебя в целях обеспечения твоей безопасности.
— И от кого ты будешь меня защищать?
— От себя.
Их взгляды встретились. Воздух сгущался.
По-моему, я сейчас загорюсь от нетерпения. Погибну в дыму и пламени, но счастливой.
Неожиданно раздался звук, который нельзя было не узнать, — щелкнул открываемый замок.
Роксана натянула простыню до подбородка.
Люк тихо выругался. И оба посмотрели на дверь, которая в этот момент открылась.
В комнату вошла Карла.
Роксана обернулась к Люку:
— Надо было повесить не дверь табличку «Не беспокоить».
— Не думаю, что она бы нам помогла, — возразил Люк.
Карла положила руки на тощие бедра.
— Мне совершенно безразличны любые знаки на ваших дверях. Люк со мной. Я не позволю ему бросить меня из-за такой, как вы.
— Вы всегда входите без стука? — Роксана не удивилась, что Карла следит за Люком. Трудно было вообразить, что такого мужчину можно отдать без борьбы.
Рокси вообще не могла представить, что с ним можно расстаться по доброй воле. Если бы она была его достойна, она бы надела на него наручники и приковала к себе цепями.
— Люк, я хочу, чтобы ты пошел со мной. — Голос Карлы звучал очень требовательно.
— Почему вы думаете, что он хочет того же? спросила ее Роксана.
— Потому что вы для него не самая подходящая компания, — театрально провозгласила белобрысая Барби. — Однодневная симпатия к приезжей обречена на гибель. Люку надо беречь репутацию. Хотя я понимаю, что вам до этого нет никакого дела, но такое происшествие запросто может похоронить все его надежды на переизбрание шерифом.
Замечание насчет однодневной симпатии не попало в цель, потому что Люк вернулся к ней утром и, судя по всему, был готов продолжить с того места, на котором они остановились. Переизбрание было более серьезным ударом.