— Твой отец действительно возвращается? — поинтересовался Кинкейд, когда за Дональдом закрылась дверь.
— Это одному Богу известно. Но мне надо было что-то сказать людям.
Бесс быстро подошла к кровати и выдвинула снизу бельевой ящик.
— Оружие здесь, — бросила она Кинкейду и начала спешно собирать свои вещи в переметную сумку. — Мы должны немедленно ехать. Мне с шерифом не к чему встречаться.
— И у меня нет ни малейшего желания столкнуться с ним, — согласился Кинкейд, вытаскивая два французских пистолета и пороховницу. Под ними Кинкейд увидел завернутый в ветошь старинный клинок из закаленной дамасской стали.
Бесс торопливо рылась в ящиках своего комода. Наконец она извлекла оттуда ножницы, футляр с иголками, нитки.
— Боюсь, на шитье у тебя будет маловато времени, — заметил Кинкейд.
Бесс не обратила внимания на его язвительность и продолжала набивать сумку всякой всячиной. Последнее, что она сунула туда, был маленький пистолет с серебряной инкрустацией. Ей оставалось прихватить еще кое-что из одежды.
— На самом дне ящика патроны — бери побольше. Кинкейд сунул руку поглубже и, наткнувшись на что-то острое, выругался.
— Там еще галльский кинжал. Бабкино наследство. Осторожно, а то…
— Спасибо за предупреждение, — буркнул он, слизывая с пальца кровь. Кинжал он вытащил и сунул за голенище мягкого сапога. Пистолеты были закреплены на поясе, через плечо закинута пороховница.
— Что же ты за боец такой, если не можешь взять нож не порезавшись? — насмешливо сказала Бесс, поднимая сумку и направляясь к двери. — Давай быстрее, — заторопила она его, потом вдруг осеклась, метнулась к столу и схватила забытую там золотую статуэтку.
— Я тебе эти слова припомню, — пригрозил Кинкейд.
В парадную дверь отчаянно колотили, но Бесс, будто не слышала. Она повела Кинкейда по коридору к дальней лестнице, по которой они спустились в небольшой подвал. Бесс открыла маленькую незаметную дверку и шагнула в темноту.
— Иди за мной, — сказала Бесс.
— Иду-иду, не волнуйся.
Они прошли узкий коридорчик и оказались в темном помещении, откуда был выход в винный погреб.
— Отодвинь их, — указывая на огромные бочки, велела Бесс.
— Слушаюсь, мэм, — с наигранной покорностью отозвался Кинкейд, отложил в сторону саблю и принялся за работу.
За бочками оказалась еще одна дверь, которая открывалась на лестницу, круто уходящую вверх. И снова дверь.
— Здесь тяжеленный засов. Снимай его, дверь открывается наружу.
Кинкейд толкнул дверь плечом, она поддалась не сразу. Потом обнаружилось, что мешали густо высаженные самшитовые деревца.