– Ну, че, мужики, я поехал. Здесь два километра, через кольцо. Жаль оружие, блин, дома оставил.
– Пойдем, – вращая руками колеса инвалидного кресла, Костя подкатил к кособокому шкафу. – Туда, наверх залезь. На антресоли. Коробку видишь полосатую? Доставай.
Пахнуло затхлой пылью. Прелостью старых вещей, которыми давно не пользуешься, а выбросить рука не поднимается.
В ладонь Фролова привычно лег пистолет Макарова калибра 7,62.
– Оттуда?
Инвалид кивнул.
– Мать от меня прячет. Боится…
– Спасибо, лейтенант, – сказал Фролов, – я верну.
– Может, мы с тобой? – предложил кто-то.
– Да вы че, мужики? – рассмеялся Фролов, – не на Шамиля Басаева иду. Всего лишь один обкуренный псих, и то уже наших вызвали. Небось, к шапочному разбору приеду. Еще вернусь к вам допивать.
Мороз крепчал. К ночи обещали до минус двадцати пяти.
Скорчившись в каком-то овраге, Лена пыталась согреть дыханием хотя бы пальцы рук, но ничего не получалось. Стужа пронизала тело тысячей острых маленьких иголок. Как заправский садист.
– Лена!
Это был голос Ника. Он ударялся о мерзлые стволы деревьев, отлетая от них гнусавым эхом.
– Лена! Я найду тебя, тварь! Выходи, сука! Я ничего тебе не сделаю! Я люблю тебя, слышишь! Иди сюда, чертова шлюха!
Лена съежилась в болезненный комок, вдавливая себя глубже и глубже в сугроб. Блондинка в белом джемпере и светлых брюках, она слилась со снегом, предпочитая замерзнуть, нежели попасть в лапы сумасшедшего наркомана-убийцы. А до этого ей послышался звук выстрела…
Постепенно Лена привыкала к морозу. И лес уже не казался страшным. Наоборот, он стал ее союзником. Деревья нашептывали ей скрипучую колыбельную… Скоро приедет милиция… И Димка… И кошмар закончится… Она закрыла глаза, и провалилась в удивительный, зеленый жасминовый май в нестерпимо-ярком оранжевом солнечном свете…
Калитка дома N 14 была распахнула настежь. На цепи хрипел, бесновался пес. Из дверей навстречу Дмитрию кинулась заплаканная пожилая женщина:
– Помогите! Вы врач? Он ранил моего мужа!
– Я не врач. Где девушка?
– Она в лесу! И он тоже там! У него пистолет. Он стрелял в моего мужа!
Сейчас Дмитрий заметил бурые пятна на скрипучем дощатом полу. Он беспомощно огляделся по сторонам, высматривая какое-нибудь орудие возможной защиты. Или нападения…
– Ружье заряжено?
– Да… Толя… Мой бедный Толя… За что?!
– Вы вызвали «Скорую»?
– Да…
Схватив ружье, Дмитрий выбежал из дома.
Он не умел стрелять. Лес был тих. И пуст. Дмитрий сделал несколько шагов, провалился по пояс. Вылез. Взобрался на какой-то пригорок. Отвратительная тишь. Черно-белая. Как в морге. Он метался, не зная, куда идти и что делать. Где Лена? Где Ник? Только лунища над головой. Здоровая, круглая, как глаз циклопа.