Красавица и пират (Галан) - страница 172

– Я рада за нас! – оставила последнее слово за собой Жаккетта.

Сразу же после трапезы они без задержек выехали.

Остался позади безымянный городок, а в то, что где-то там, в лесах, затаился Шатолу, и вообще не верилось.

После ветров и дождей погода установилась, давая короткую передышку перед зимним ненастьем. Было тихо, сухо и тепло.

Леса по бокам дороги устилал толстый золотой ковер, да и дорога подернулась золотолиственным налетом.

«Скоро зима, – думала Жаккетта. – Какой она будет?»

– Даже не верится, что у нас все возвращается на круги своя… – тихо сказала она.

– … Кружит, кружит на бегу своем ветер; и на круги свои возвращается ветер, – вдруг подхватил ее слова Рыжий:

Все потоки бегут в море —
Но не переполняется море.
К месту, куда бегут потоки, —
Туда они продолжают бежать;
Изношены слова – ничего не расскажешь,
Глядят, не пресытятся очи, внимают, не переполнятся уши
Что было, то и будет, и что творилось, то и будет твориться.
И нет ничего нового под солнцем!

– радостно звучали его слова.

Жаккетта весело засмеялась. Строки были печальными, но у Рыжего они получились даже обнадеживающими.

Рыжий лукаво продолжил:

Как прекрасна ты, милая, как ты прекрасна!
Твои очи под фатою – голубицы,
Твои волосы – как стадо коз, что сбегает с гор гилеадских,
Твои зубы – как постриженные овцы, возвращающиеся с купания,
Родила из них каждая двойню, и нет среди них бесплодной.
Как багряная нить твои губы, и прекрасна твоя речь.
Как разлом граната твои щеки из-под фаты.
Как Давидова башня твоя шея, вознесенная ввысь.
Тысяча щитов навешана вокруг – все оружие бойцов!
Две груди твои – как два олененка,
Как двойня газели, что бродят среди лилий.
Пока не повеял день, не двинулись тени,
Я взойду на мирровый холм, на ладановую гору —
Вся ты, милая, прекрасна, и нет в тебе изъяна.

Подъехала с сияющими глазами Жанна и подхватила:

Пусть уста его меня поцелуют!
Лучше вина твои ласки,
Дух твоих умащений прекрасен,
Разлитой елей – твое имя,
Потому тебя девушки любят.

Неожиданно продолжил Жильбер:

Заклинаю вас, дочери Иерусалима,
Газелями и оленями степными
– Не будите, не пробуждайте любовь,
Пока сама не пожелает!

– А я знаю! – сказала Жаккетта. – Это Песнь Песней Соломонова.

Дорога в этот час была пустынна. Навстречу им скакали во весь опор два всадника.

«К нам…» – сердцем поняла Жаккетта. Так оно и вышло.

Рыжий оторвался от своего маленького отряда и устремился им навстречу.

Всадники, увидев его, остановились. Рыжий подъехал, и завязался оживленный разговор. На греческом.

– Все в порядке! – крикнул Рыжий своим встревоженным спутникам. – Это друзья.