– Мне раньше никто ничего не дарил. Да еще так красиво завернуто!
Она взяла сверток и прижала его к груди.
– Я чуточку подержу его вот так, а потом открою.
– Только не плачь из-за этого! – Генри встревоженно посмотрел на нее, явно расстроившись. – Э-э… Мэри Бэн, пожалуйста, не плачь. Улыбнись. Пожалуйста, – умоляюще и растерянно забормотал он. – Я купил тебе подарок, чтобы ты обрадовалась.
– Люди плачут иногда от того, что счастливы, глупенький. – Она шмыгнула носом и улыбнулась.
– Ничего подобного!
– Но это так и есть, Генри Хилл.
Она осторожно развернула сверток, и в ее подол упали моточек розовой ленты и флакончик с туалетной водой.
– О матерь Божья! – восторженно прошептала она, поднося к округлившимся от восторга глазам то ленточку, то флакончик.
– Тебе нравится? – взволнованно спросил Генри.
– Нравится?! О Генри! Да у меня в жизни не было ничего замечательнее этого!
– Лента будет красиво смотреться в твоих волосах, а если хочешь, можно украсить ею платье. Давай понюхаем, как пахнет эта штука? Я открою.
Он взял флакончик, вытащил пробку и поводил ею прямо перед носом Мэри Бэн.
– Правда, хорошо пахнет? Ма и Ванесса наливают это на пальцы и смачивают волосы и за ушами. Хочешь, покажу?
Не дожидаясь ответа, он вылил солидную порцию туалетной воды на ладонь и нежно потер волосы на затылке.
– Какая же ты красивая, Мэри Бэн! Прямо дух захватывает. Я не знаю никого красивее тебя, – сказал он восхищенно.
– И вовсе я не красивая, – запротестовала она, втайне надеясь, что он станет убеждать ее в обратном. – Вот Ванесса красивая. Настоящая красавица.
– Да, Ванесса красивая, – согласился он, – но ты милее. А волосы у тебя мягкие и блестящие. – Он ласково коснулся кудряшек на ее висках. – Мне нравится, как они вьются такими чудесными колечками. И глаза у тебя самые необыкновенные, словно шоколадные маргаритки. Такие росли у нас дома, на нашей ферме. Я думаю о тебе все время, Мэри Бэн, – прошептал он, глядя ей в глаза.
– Я тоже все время думаю о тебе, Генри.
– Можно я спрошу тебя кое о чем?
Он закупорил флакончик и отдал ей. Затем протянул руку и стиснул ее ладошку.
– Кейн сказал, что я должен обязательно спросить у тебя разрешения. И если ты скажешь «нет», то я не должен этого делать. Он сказал, что никогда нельзя навязываться женщине. Но я никогда не обижу тебя, Мэри Бэн.
– Я знаю это, Генри. Ты добрейший из мужчин. Можешь спрашивать меня о чем угодно.
– Можно мне поцеловать тебя? Я так давно хочу этого, но не стану, если ты против.
– Меня ни разу в жизни не целовали, я и не знаю, как это делается.