Прежде чем спуститься в зал, она надела новую рубашку, новую нижнюю юбку, зеленое шелковое платье и мягкие кожаные туфли — словом, все, что привез ей Роб, и вплела в косы зеленые шелковые ленты. Надевать золотые украшения — ожерелье, тяжелые серьги и браслеты не было нужды: золотое шитье у ворота и на обшлагах рукавов и без того сверкало. К тому же никаких золотых украшений, кроме тоненького колечка, у нее и не было. Джеймс Дуглас первым поднялся с места, чтобы ее приветствовать. Это привлекло внимание Роба, занятого разговором с полным, высокого роста мужчиной, сидевшим с ним рядом.
— Доброго тебе вечера, миледи, — вежливо сказал Дуглас.
— И тебе доброго вечера, сэр Джеймс.
Краем глаза она видела, как Роб, извинившись перед собеседником, направился в ее сторону. Подойдя к ней, он взял ее руку в свои теплые ладони.
— Надеюсь, ты хорошо отдохнула, миледи? — тихо спросил он, и Джудит покраснела до корней волос, хотя ничего такого, что могло бы вызвать смущение, он не сказал.
— Да, сэр… хорошо.
— За столом есть свободное место. Рядом с Саймоном. Бедняга, он весь извелся при мысли, что тебе могли причинить вред.
Джудит одарила его улыбкой.
— Когда он узнает, сколько ты потратил на все эти шелка и ленточки, расстроится еще больше.
— Может, даже в обморок грохнется, — смеясь заметил Роб.
— Может быть, сказать ему, что эти вещи мне купил сэр Джеймс?
Он с силой сжал ей руку.
— Не буди во мне зверя. Ты этого не скажешь, если хоть немного симпатизируешь сэру Джеймсу!
Ужин прошел хорошо, хотя в зале еще оставались следы недавнего нападения. Воины пили вино и рассказывали о своих подвигах, совершенных в Англии. Когда кто-нибудь из пировавших особенно едко прохаживался насчет англичан, Джудит ловила на себе озабоченные взгляды Роба. Но в этот вечер ничто не могло испортить ей настроения. Пиршество затянулось далеко за полночь. Наконец основательно выпившие люди Дугласа, завернувшись в пледы, растянулись в живописных позах на набитых соломой матрасах и на разные лады захрапели. Пожелав спокойной ночи все еще сидевшему за столом и клевавшему носом Дугласу и переступая через лежавших на полу воинов, Роб и Джудит направились к лестнице. Джудит подумала о том, что уединение — вещь воистину бесценная, особенно если в замке много гостей, и когда они поднялись на второй этаж, с радостью распахнула дверь их тихой, объятой мраком спальни. По-видимому, Роба одолевали такие же чувства. Как только они переступили порог комнаты, он сказал:
— Одиночество нынче поистине редкое удовольствие.
— Как это верно, — задумчиво промолвила Джудит и стала собирать разбросанные по полу предметы своего туалета. К счастью, стоявший в комнате большой деревянный чан, где она мылась, уже унесли. Но убирать здесь никто не стал. Ничего удивительного. В ночь нападения было не до уборки.