Бьюкенен промолчал. Если лейтенант Льюис дознается, что они с Уинкоттом обсуждают расследование, он сможет навредить Джону. Алек уважал Уинкотта и не хотел ставить под угрозу его карьеру; так что крыть ему было нечем.
— Ну, у тебя что, свежие мысли появились? — спросил Джон.
— Я подумал, что парень может иметь претензии ко всему семейству. Тогда он вполне мог использовать Риган, чтобы заставить их собраться в Чикаго. Я знаю, что ты проверил семью, но попробуй копнуть глубже.
— Ладно, я посмотрю, что можно сделать.
— Слушай, я тут подумал… У тебя не хватает ни людей, ни времени — как всегда в нашей конторе. Давай я позвоню Гилу и попрошу его кое-что проверить.
— Ах вот как: ты не ведешь расследование, но собираешься раздавать поручения?
— Я пытаюсь помочь.
— Да я разве против… Если Гил не будет возражать…
— Есть что-нибудь новое на Риган?
— С того момента как сегодня утром ты уже задавал мне этот вопрос, ровным счетом ничего не изменилось. Единственные люди, имеющие к ней претензии, — получатели грантов, которым отказали в возобновлении выплат. Мы нашли в списке пару психов — ну, вроде тех, что считают себя великими изобретателями, но они прошли проверку. То есть они, конечно, психи, но с нашим делом никак не связаны. Мы по-прежнему занимаемся Питером Моррисом. Да, кстати, подружек ее мы тоже проверили. Думаю, ты уже выяснил, кто такая Софи Роуз?
— Спасибо, что вовремя поставил меня в известность, — саркастически заметил Алек.
— Я чуть со стула не свалился, когда узнал, — хмыкнул Джон. — Самое удивительное, что это ничего не значит для Риган и ее братьев. Они считают, что грехи отца не имеют отношения к дочери.
— Наверное, так и должно быть.
— Так что Бобби Роуз тоже отпадает — уж мы проверяли, проверяли… Стой, мне тут звонят. — И Уинкотт отключился.
Алек убрал телефон и продолжал наблюдать за гостями.
Эйден присоединился к брату и сестре и что-то говорил, но слушала его только Корди. Причем она не просто слушала — она внимала. Риган, напротив, хмурилась. В какой-то момент она покачала головой, повернулась и пошла к своему столику. По дороге с ней пытались заговорить несколько человек, она каждого одарила улыбкой, но не остановилась.
Алек отодвинул стул, но Риган продолжала стоять, глядя в сторону дверей.
Корди вернулась следом за подругой, улыбкой поблагодарила Алека, который отодвинул ей стул, положила на колени салфетку и спросила:
— Что там такое? — Бросив взгляд в ту сторону, куда смотрела Риган, она пробормотала: — Ах, понятно.
— Что понятно? — живо спросил Алек.
— Папик и его киска, — пояснила Корди.