Он снова проделал этот свой сверхъестественный трюк — прочитал мои мысли, и сказал:
— С моими стариками все было по-другому, ты же знаешь. Дугал женился по сговору, и Каллум тоже, тут дело не столько в любви, сколько в землях и прочих делах. А вот мои родители… они повенчались по любви, против воли своих семей, поэтому мы были… не то, что отрезаны от всех, но все — таки жили в Лаллиброхе сами по себе. Мои родители не часто ездили навещать родственников или выезжали по делам, и мне кажется, потому они и были ближе друг к другу, чем обычно бывают муж с женой.
Он обхватил меня за талию и привлек к себе, наклонил голову и скользнул губами по моему уху.
— Мы с тобой заключили договор, — тихонько произнес он. — И все же я надеюсь… может быть, однажды… — Он неуклюже отшатнулся, криво усмехнувшись и махнув рукой.
Не желая поощрять его, я улыбнулась в ответ как можно нейтральнее и повернулась к загону. Я ощущала, как он стоит рядом, не прикасаясь ко мне, вцепившись большими руками в изгородь. Я и сама в нее вцепилась, чтобы удержаться и не взять его за руку. Больше всего на свете мне хотелось повернуться к нему, утешить его, заверить его и телом, и словами, что произошедшее между нами было гораздо большим, чем деловое соглашение. И останавливало меня только то, что это — правда.
Что же это между нами, сказал он. Когда я лежу рядом с тобой, когда ты касаешься меня. Нет, это не было чем-то обыкновенным. Не было это и страстным увлечением, как мне сначала показалось. Как это было бы просто!
Нельзя забывать, что я была связана — обетами, преданностью и законом — с другим мужчиной. И любовью тоже.
Я не могла, просто не могла сказать Джейми, что я к нему чувствую. Сделать это, а потом покинуть его, как я должна была, стало бы вершиной жестокости. Не могла я и солгать ему.
— Клэр. — Он повернулся и посмотрел на меня, я это чувствовала. Я ничего не сказала, просто подняла лицо, когда он наклонился, чтобы поцеловать меня. Я не могла солгать и в этом, поэтому не солгала. В конце концов, смутно подумалось мне, я обещала быть с ним честной.
Нас прервали громким «кхм», раздавшимся за изгородью. Джейми вздрогнул и резко повернулся на звук, инстинктивно толкнув меня за спину. И тут же ухмыльнулся, увидев Аулда Элика. Одетый в грязные узкие штаны, тот стоял и язвительно смотрел на нас своим единственным ярко-синим глазом.
В руках старик держал отвратительные ножницы для кастрации, которые и поднял в ироническом приветствии.
— Я нес их для Магомета, — бросил он. — А может, им найдется лучшее применение здесь, а? — И приглашающе пощелкал толстыми лезвиями. — Тогда ты будешь думать о работе, а не о своем стручке, парнишка.