Девушка пожала плечами и послала Бэрку вызывающую улыбку, словно приглашая его опровергнуть это бесспорное рассуждение. Он смотрел на нее с холодным отвращением. По тому, как искривились его губы, Кэтрин с легкостью догадалась, о чем он думает: если она не лазутчица, то уж более разнузданной потаскухи он в жизни своей не встречал. Именно этого она и добивалась, но, достигнув цели, почему-то ничуть не обрадовалась.
– Итак, ты стала любовницей Моля, – брезгливо заговорил он после небольшой паузы.
Его голос разъедал ей душу, как кислота.
– Да.
Она храбро встретила пронизывающий холодом взгляд и решила ни за что не опускать глаз. Ей нечего стыдиться, и этот майор ее не смутит.
– Где же он тебя держал?
Судорожно сглотнув, Кэтрин усилием воли заставила себя не обращать внимания на его нарочитую бесцеремонность. Черт возьми, ей же надо, чтобы он ей поверил, не так ли?
– В доме для гостей, у миссис Тэлбот на…
– Уотер-стрит. Да, я знаю, где это. Ты называешь его «домом для гостей»? Похоже, Моль не собирался влезать в долги ради тебя, а?
Кэтрин промолчала, пряча свою неприязнь за ничего не выражающим взглядом.
– Впрочем, это не имеет значения, давай-ка перейдем к делу. Полковник Денхольм говорит, что четыре дня назад тебя задержали с пакетом документов, содержащих стратегически важные военные сведения, а ты так и не смогла вразумительно объяснить, как они к тебе попали. Полагаю, вряд ли стоит напоминать, что наказанием за государственную измену является смерть на виселице. У тебя было время поразмыслить о своей судьбе, теперь пора держать ответ. Что ты скажешь в свое оправдание? Давай, детка, выкладывай все начистоту. Другого случая не будет.
Он обращался к ней строго и даже свысока, как к нашкодившему ребенку, да еще с такими покровительственными интонациями, что у Кэтрин скулы свело точно оскоминой.
– Я вам всю правду скажу, майор Бэрк… и полковник Денхольм, – спохватилась она. – Я бы и раньше сказала, да уж больно мне стыдно было. Но вы все верно говорите: за измену меня бы повесили, а вот за воровство только в тюрьму посадят.
– За воровство? – оживился Бэрк.
– Да, сэр, хоть и стыдно признаваться, а делать нечего – придется. Только вот что я вам скажу: никогда бы до этого не дошло, Богом клянусь, не будь он таким злющим псом, поганый ублюдок! Не во гнев будь сказано, сэр, – добавила Кэтрин, бросив виноватый взгляд на Денхольма.
Он сделал ей знак продолжать, и она набрала в грудь побольше воздуха.
– Он не такой, как все. Он хотел… Такое хотел со мной сотворить…
Воздуха не хватило. Девушка вдруг поняла, что не сможет продолжить свою историю. Она была не в силах даже взглянуть ни на одного из офицеров. При воспоминании о том, что говорил ей Моль, Кэтрин густо покраснела. В тот вечер она заставила себя перестать слушать, потому что его слова возвращали ее к пережитому ужасу, о котором она твердо решила никогда в жизни не вспоминать. И не вспоминала до самого сегодняшнего дня, пока капрал Блейни не напомнил о нем, связав ей руки.