Он уже перестал смеяться и просто широко улыбался.
— Ну, это лучшие новости за всю мою жизнь!
Безо всякого предупреждения он наклонился и поцеловал ее прямо в губы.
— Запомни это до будущего раза, Сара.
Он повернулся и зашагал по палубе к трапу. Она вслушивалась в стук его сапог. Он тихо насвистывал, спускаясь.
Она осталась на месте, в тени спасательной лодки. Там внизу у нее было много дел, но она сказала себе, что один раз они могут и подождать. Она на секунду закрыла глаза и снова увидела лицо Эндрю Маклея, веселое и в то же время серьезное, возбужденное, как у мальчишки. Но к этому примешивалась горечь. Что толку в том, что Эндрю Маклей влюблен в нее — ничего из этого не может выйти: она получит то же предложение, что и от Уайлдера. Хотя Эндрю может облечь его в слова любви и привязанности, и, значит, соблазн поддаться ему будет сильнее. Она беспокойно вертела головой, всматриваясь в темный горизонт. И конец подобных отношений будет положен прощанием в Порт Джексоне, а ценой будет утрата доверия Джулии Райдер. Эта мысль мучила ее. Вот рядом с ней человек, который может помочь ей забыть Ричарда Барвелла, забыть ту глупость, которую совершили двое детей. В Эндрю была властная сила, которая могла спокойно управлять ее любовью и нежностью и которой он мог эту любовь завоевать и удержать. Перед ним образ Ричарда померк бы. Она признала в отчаянии, что сейчас так легко было бы влюбиться.
Но ведь «Джоржетта» неминуемо покинет Порт Джексон в один прекрасный день, а она останется. Только дураки способны влюбиться, имея подобную перспективу.
Пробило четыре склянки — сигнал к окончанию вахты. Эндрю Маклей, может быть, и похож на человека, который способен наполнить свою жизнь захватывающими приключениями, он может быть вызывающе очарователен и может смотреть на нее с чарующей нежностью, но, решила она, лучше выбросить его из головы, пока он не сделал ей так же больно, как когда-то Ричард Барвелл.
II
Глядя на солнце, Джеймс Райдер глубоко вдыхал свежий воздух, благодарный, что это казавшееся вечным путешествие от Рио-де-Жанейро до Кейпа было почти окончено. Больше двух часов назад прозвучал взволнованный крик дозорного: «Земля!» Эхо этого крика разнеслось по всему кораблю, как рябь на воде, и переходило из уст в уста. Дул попутный ветер, и с каждой минутой африканский берег становился виден все отчетливее. Они так точно подходили к земле, что Райдер удивился этому, вспоминая необозримые просторы Атлантического океана, который катил свои волны позади них.
Он вцепился руками в борт, вглядываясь в неясные очертания земли перед собой. «Джулия тоже будет рада этому, — подумал он. — Она устала от тесноты, от неприятной качки и мечтает оказаться в гавани». Подумав об этом и о том терпении, которое она выказала во время этого долгого пути, он снова поразился ее стойкости и отваге. «Она чертовски замечательная женщина, — подумал он. — Проехать полмира с мужем и двумя детьми, зная, что в конце пути так мало может ее за это вознаградить». После многих лет совместной жизни Райдер все еще глубоко любил свою жену. Она была драгоценностью, которая доставляла ему больше забот, чем он хотел признать.