— Вы не должны так говорить — он ваш муж! — Гвенасет, казалось, была потрясена. — Вы ведь не имеете в виду что не хотели выходить замуж за Мэлгвина?
Аврора печально улыбнулась.
— Да, я не хотела выходить за него замуж. Мне кажется, я его ненавижу.
Гвенасет прекратила расчесывать Аврору и рассеянно посмотрела на свои руки.
— Вам не следовало говорить мне этого, Аврора, — укоризненно сказала она. — Это предательство.
— А мне все равно! Я и вправду его ненавижу. Он и в грош не ставит мои переживания. Он позволил своей сестре издеваться надо мной. И даже не пытался остановить ее. Он обращается со мной, как с рабыней, ему нужно только мое тело… — На глазах Авроры появились слезы, дыхание участилось. Она была возмущена и старалась не смотреть в выражавшее ужас лицо фрейлины.
— Тише, тише, — прошептала Гвенасет. Она неловко обняла Аврору, пытаясь успокоить ее. — Я уверена, вы ошибаетесь относительно Мэлгвина. Он так гордился вами, когда разговаривал со мной. Не забывайте, что король еще не был женат и у него никогда не было близкой женщины. Я убеждена, что он просто не знает, как показать вам свои чувства.
Аврора покачала головой. Но ответить не отважилась, боясь разрыдаться.
— Ну да ладно, — живо сказала Гвенасет, поднимаясь и направляясь к двери. — Мне надо идти, чтобы самой приготовиться к празднеству. Я скоро вернусь и тогда помогу вам одеться.
У двери она остановилась и задумчиво посмотрела на Аврору.
— Помните, Аврора, вы должны прийти на празднество с гордо поднятой головой. И никогда не показывайте Эсилт, что ей удалось заставить вас страдать.
Гвенасет ушла. Да, она права, согласилась Аврора. Нельзя доставлять врагу удовольствие видеть, как глубоко могут ранить произносимые им слова. Аврора подошла к разбросанным в беспорядке сундукам и корзинам и стала разбирать их, пока не нашла бронзовое зеркало. Она высоко подняла его и принялась изучать свое отражение. Раньше ее мало волновало, как она выглядит. Кроме того, она всегда думала, что вряд ли может соперничать в красоте со своими старшими сестрами. Но сейчас совсем другое дело. Сегодня вечером она в первый раз встретится с жителями своей новой страны, и она хотела произвести на них впечатление. Она нахмурилась, разглядывая свое отражение: красивые брови, длинные темные ресницы, гладкая блестящая кожа. Только вот губы были слишком полные, а ноздри широкие. Вымытые волосы казались взъерошенными, и она не знала, как их пригладить. Пусть остаются такими, как есть — длинными, распущенными. «И все же, — думала она, надев роскошное платье и лучшие украшения, — я добьюсь своего. Сегодня вечером все увидят настоящую принцессу — изящную принцессу из королевской династии Корновии».