– Дорогая, я проделал весь путь из Хэмптон-Корта вовсе не для того, чтобы обсуждать личные проблемы Изабель Дебре, – сказал Генри. – Хоть я и восхищаюсь твоей преданностью подруге, но мое время здесь ограниченно. – Он достал из кармана камзола маленькую темно-синюю бархатную коробочку и протянул ей. – Я привез тебе новогодний подарок.
Роберта улыбнулась и взяла подарок со словами:
– Благодарю вас, милорд. Открыть ее сейчас?
Генри хмыкнул:
– А если я скажу «нет», ты будешь ждать?
– Я люблю получать подарки, – тряхнула она головой, словно маленькая девочка.
Роберта открыла коробочку, и у нее перехватило дух при виде того, что находилось внутри. Там лежала изумительная брошь в виде двух попугайчиков. Очаровательные золотые попугайчики сидели по обеим сторонам золотого гнезда, в котором лежали четыре жемчужных яичка. Глаза у птичек были рубиновые, так же как и листья на алмазных и золотых ветках, на которых держалось гнездо.
– Это королевский подарок, – тихо воскликнула Роберта.
– Позволь мне, дорогая, – сказал Генри, взяв брошь из ее руки. Потянувшись, чтобы приколоть брошь к ее платью, он слегка коснулся кончиками пальцев ее груди.
От этого случайного прикосновения дыхание у Роберты перехватило и сердце забилось сильнее. Взволнованная этим прикосновением, она, запинаясь, произнесла:
– Я… я просто… просто не знаю, как благодарить тебя.
– Поцелуем.
Роберта вспыхнула и застенчиво опустила глаза в пол.
– Я дожидался этого целую вечность, – сказал Генри, одной рукой приподнимая ее подбородок. Потом мягко прильнул к ее губам.
Роберте было приятно ощущать его губы на своих, но внутренний голос говорил ей, что здесь чего-то недоставало, чтобы из теплой привязанности возгорелась пламенная любовь. А опьяняющий поцелуй Гордона Кэмп-бела заставлял ее желать чего-то еще.
– Убери руки от моей жены! – раздался вдруг рядом гневный голос.
Роберта отпрянула от Генри и повернулась лицом к двери. И от испуга стала бледной как полотно.
Гордон Кэмпбел пересекал кабинет по направлению к ним. Гнев, исказивший его черты, не оставлял сомнений в его намерениях.
– Если ты еще раз прикоснешься к моей жене, – предупредил Гордон, – я убью тебя.
– Это решит он, – коротко бросил Генри, указав на свой кинжал за поясом. – Роберта тебе еще не жена. Сердце ее принадлежит мне, и тело тоже будет принадлежать, как только вы расторгнете помолвку.
Гордон устремил на Роберту ледяной взгляд и сказал:
– Не пора ли все прояснить, ангел? Сама скажешь ему?..
Роберта почувствовала, что земля уходит у нее из-под ног и весь мир рушится вокруг. Губы ее дрожали, слова выходили, словно болезненный шепот, когда она заговорила: