– Нет. Я племянник султана и не собираюсь становиться причиной скандала, принимая участие в христианском обряде, – сказал Халид.
– Я требую, чтобы ты меня отпустил, – притопнула ногой Хедер. – Отпусти меня домой, в Англию.
– Твой дом рядом со мной, – сказал Халид. – Если ты снова попытаешься сбежать, я тебя убью.
Посмотрев ему прямо в глаза, Хедер проговорила:
– В таком случае я умру мученицей за свою веру. Халид рассмеялся ей в лицо. Его жена явно склонна к драматизму. Он развязал на ней вуаль со словами:
– Аллах заботится о детях и глупцах.
– Ты намекаешь на то, что я дура? – уточнила Хедер, готовая ринуться в бой.
– Вчера ты наглядно продемонстрировала свою женственность, принцесса. Ты уж точно не ребенок. – Притянув Хедер к себе, он зацеловал ее до изнеможения. Затем снова закрыл ей лицо и подвел к лошадям.
Они продолжили путь. Хедер молча злилась, хотя так до конца и не понимала, что беспокоит ее больше всего. Упрямство ли принца или та легкость, с какой она покорилась его воле, стоило ему поцеловать ее? Религиозное воспитание подсказывало девушке, что без благословения священника она будет жить во грехе и подвергнется наказанию за это. С другой стороны, она успела полюбить своего мужа, и сам он верил в то, что они по-настоящему женаты. Жизнь девственницы стала казаться Хедер куда проще, чем ее нынешнее положение.
День постепенно сменился вечером, и скатившееся к западу солнце прочертило длинные тени. Долгие утомительные часы в седле измотали девушку, притупив ее гнев.
«Если уж Халиду так не терпелось жениться на мне, – уговаривала себя Хедер, – он рано или поздно согласится принять участие в христианской церемонии. Ему просто нужно время, чтобы свыкнуться с мыслью о том, что ему предстоит давать обеты перед лицом священника».
Хедер устала от размышлений и езды. Глубоко вздохнув, она откинулась на грудь мужу.
Халид понимал, что спящей в его объятиях женщине нужно время, чтобы привыкнуть исполнять роль послушной жены. Постепенно она приспособится к новой жизни. Свободная и непредсказуемая, как ветер, Хедер сильно отличалась от всех тех женщин, с которыми приходилось иметь дело принцу, но неповиновения с ее стороны он допустить не мог.
Вообще-то Хедер уже начала меняться. Она уже не каждый раз набрасывалась на него, а через раз, невесело подумал Халид. Она даже немного выучила турецкий, хотя говорила пока с сильным акцентом.
По всему Стамбулу уже расползлись слухи о том, что Султанов Пес спутался с дикой рыжеволосой ведьмой с Запада.
Пока кортеж принца передвигался по суетным улицам столицы, народ без всякого смущения глазел на него. Взгляды большинства людей были прикованы к облаченной в черное женщине.