Перед ее мысленным взором возникло избитое, безжизненное тело евнуха. Сердце Хедер сжалось от непреодолимого чувства вины. Как она будет жить дальше, когда смерти двух человек камнем будут висеть у нее на душе? Ну почему она никогда не думает о возможных последствиях своих поступков?
«Что сейчас происходит с Халидом? – подумала Хедер, ощутив внезапный прилив грусти. – Он наверняка пришел в ярость, когда узнал, что новая рабыня его матери снова всех перехитрила».
– Привет, – раздался голос совсем рядом с ней. Хедер открыла глаза и увидела улыбающуюся ей маленькую девочку.
– Здравствуй, – отозвалась Хедер и улыбнулась под своей куфией.
Ребенок показал пальчиком на скрытое под вуалью лицо девушки и прямо спросил:
– Что ты прячешь под...
– Это Криста, моя младшая дочь, – вмешался Коко. Он протянул Хедер рожок с молоком и рулетик. А Кристе сказал: – Возвращайся к матери.
Криста выпятила подбородок в знак молчаливого протеста.
– Ты позоришь меня перед гостем, – строго проговорил Коко. – Ступай.
Развернувшись на каблучках, Криста пошла к женщинам.
– Моя единственная дочь очень избалована, – смущенно улыбнулся Коко. – Это вина ее матери. Почему вы не едите? Что же такое вы прячете под куфией?
– Я всегда ем в одиночестве, потому что шрамы на моем лице пугают окружающих, – солгала Хедер и нервно сглотнула. Ей не хотелось лишиться языка.
– Ясно. – От души наслаждаясь этой игрой в кошки-мышки, Коко в течение нескольких мгновений молча изучал девушку. – Мы, армяне, выносливый народ, и неприятности нас только закаляют. Меня не стошнит, если я увижу ваши шрамы.
– Я предпочитаю есть один.
– Ну хорошо. – Коко согласно кивнул и встал, чтобы уходить. – Мы снимаемся через час.
– А что это? – крикнула Хедер ему вдогонку. Бросив на нее удивленный взгляд, Коко ответил:
– Сладкие армянские блины и козье молоко, разумеется.
Молоко и выпечка, подумала Хедер, чтобы хоть как-то собрать воедино разбегавшиеся мысли. Повернувшись спиной к Касабианам, она приподняла куфию и быстро проглотила еду. Потом залпом выпила молоко и вытерла рот рукавом.
Манеры, как у свиньи, неожиданно подумала Хедер. Может, Халид был прав. И почему она все время о нем думает? Она освободилась от ненавистного чудовища и должна быть счастлива. Тогда почему на сердце у нее лежит тяжесть потери?
Хедер вернула куфию на место. Потом она потрясла головой, чтобы выкинуть из памяти красивое лицо принца.
Когда Коко велел всем готовиться в путь, у Хедер было такое ощущение, что она не отдыхала и минуты.
– Найдется минутка? – спросил Коко, появившись за ее спиной.