Если Гарри дано привести ее в трепет, то Каролина хотела бы оказать ему максимальное содействие в этом деле.
Без пяти минут три Каролина во всеоружии светской обольстительницы спускалась по лестнице с твердым намерением провести очередной научный эксперимент. Она устроилась в гостиной на кушетке, изрядно помучившись с ногами, пока не определила для них единственно верное положение, напоминавшее позу греческих богинь. Прилегающее платье, правда, не было слишком открытым, но, во всяком случае, подчеркивало ее фигуру.
К тому моменту, когда явился Гарри, опоздав на семь минут, Каролина уже четыре минуты как не чувствовала своих затекших ног. Но она не роптала, тем более что молодой джентльмен ворвался в гостиную с радующим душу энтузиазмом. Она встретила его ослепительной улыбкой и с удовлетворением отметила, что нанесенный ею на днях удар почти не отразился на цвете его носа.
– Каролина, слава Богу, с тобой все в порядке!
– Здравствуй... – поздоровалась она, стараясь придать голосу томную хрипотцу. Но все ее усилия соблазнить его не имели успеха. Быстро подскочив к Каролине, Гарри попытался стащить ее с кушетки.
– Ты столько дней отказывалась меня принимать, что я подумал, уж не захворала ли ты.
– Нет...
– Ты выглядишь чудесно. Такая красивая.
– Спасибо...
– А как тебе нравится мой новый жилет? – Он отпустил ее руки, которые сжимал до этого в горячем приветствии, и слегка повернулся, подставляя грудь солнечным лучам, пробивавшимся в окно. – Я только вчера его получил.
– Что? Ах, это...
– Какого черта ты разлеглась на кушетке? Каролина вздохнула. Ее попытка обольщения явно не удалась. Годы общения с отцом научили ее распознавать в мужчинах признаки отрешенности от внешнего мира, когда, занятые собой, они теряли способность реагировать на женские уловки. Однако неудача ее не обескуражила. Мужчины, насколько она могла судить, нуждались в прямолинейном подходе. Вернее, в прямых действиях. Помня об этом, она опустила ноги на пол, решив применить другую тактику.
– Какой красивый жилет, – ответила она, едва не застонав от боли, когда кровь прихлынула к онемевшим ногам. – Он такой... такой геометрический. – Каролина равнодушно оглядела довольно невзрачную, выдержанную в серебристо-серых тонах обновку Гарри, после чего окинула критическим взглядом всю его не вызывавшую вдохновения фигуру. По правде говоря, он навевал на нее отчаянную скуку. Странно, почему она раньше этого не замечала?
Его грудь и плечи не отличались шириной, и мышцы под одеждой не бугрились. Волосы у него были какого-то неопределенного землисто-бурого цвета, а лицо – очень юным и глуповатым. Главной достопримечательностью его лица были глаза – большие, выпуклые и... водянистые.