– Конечно. Это очевидно...
– Пять дней назад я из-за тебя опростоволосился...
– Я знаю. Но я поняла почему. Если бы ты не трогал...
– К черту твои дурацкие объяснения! – Внезапно он ее оттолкнул и, чтобы выпустить пар, заметался по комнате.
– Я вел себя как последний идиот! Задел твою девичью скромность, обидел тебя!
– Нет...
– Как раз да! Мне на следующий день сообщил об этом Тэллис. Еще он сказал, что ты была страшно расстроена.
– Граф с тобой разговаривал? – Каролина недоверчиво посмотрела на него.
– Конечно. Он сказал, что ты была сама не своя.
– Но это неправда!
– Я ответил ему то же самое. Но думаешь, он меня послушал? Как бы не так. – Гарри потрогал свой припухший нос. – Проклятие, Каро! Зачем ты всем разболтала, что я к тебе приставал?
– Я ничего подобного не говорила.
– Что подумают люди? Даже Матильда взялась меня, поучать и заявила, что в делах такого рода нужно проявлять больше осторожности.
Каролина похолодела.
– Кто эта Матильда? – спросила она упавшим голосом. Гарри покраснели вновь начал мерить шагами комнату.
Его шея приобрела цвет поспевающих вишен.
– М-м... не важно. Проблема в том, что мне не стоило тебя целовать. Жена не должна вести себя подобным образом. От нее этого не ждут. Мало того, что ты сама меня спровоцировала, так я еще получил нагоняй!
Каролина молча наблюдала, как его шея быстро наливалась все более густым багрянцем.
– Но сейчас все позади, – продолжал он, вскинув подбородок. – Можешь быть спокойна, я не прикоснусь к тебе и пальцем до самой нашей первой брачной ночи.
– Но я хочу, чтобы ты поцеловал меня!
– Чепуха! – возмутился он. С каждым словом его голос набирал силу. – Ты сама не понимаешь, о чем говоришь.
Каролина прикусила губу и наклонила голову. Она пыталась придумать, как заставить его выполнить ее просьбу.
– Обещаю, что больше не поддамся эмоциям.
Гарри проглотил образовавшийся в горле комок. Она видела, как поднялся и опустился его кадык. Теперь перед ней стоял ее прежний Гарри, друг детских дней, каким она его знала.
– Ты... ты не можешь этого знать, Каро. Я... мои поцелуи способны кого угодно вывести из равновесия.
– Конечно, милый. – Она усмехнулась, заметив, что его решимость начала слабеть. – Но я хочу убедиться...
– Черт возьми, Каро! – перебил ее Гарри и нервно затряс головой. – Я не собираюсь это обсуждать! Я ни за что не повторю это, и я не хочу рисковать твоим уважением, так же как не хочу снова обрушить на свою голову гнев Тэллиса.
Каролина опять ничего не ответила. Лицо Гарри окрасилось в цвет спелых вишен, а широко раскрытые глаза, казалось, вот-вот выпрыгнут из орбит. Она видела его таким и раньше и по опыту знала, что никакие увещевания не поколеблют его решения. Когда Гарри раздувался, как сейчас, добиться от него взаимопонимания было не менее бессмысленной затеей, чем попытка достучаться до сердца греческой статуи.