– Наконец-то у нас будет свободный вечер, – сказал он. – Да.
– Мне бы хотелось провести его вместе с вами.
– Мне тоже, – тихо призналась она.
Он взял ее за руку, и они вдвоем вернулись в лагерь.
Блэр видела, что Крэг задает тон их отношениям, это ее даже радовало, хотя она по-прежнему интуитивно не доверяла ему, и он это чувствовал.
Но время дружеского общения прошло. Вернулась неприкрытая чувственность самого первого вечера.
Они перенесли ужин к ручью. Поев, Блэр уютно прильнула к теплому сильному плечу Крэга. Они почти не разговаривали: им было просто хорошо вдвоем.
Ко Крэг все еще держал дистанцию. Ей до смерти хотелось его поцеловать, но он не требовал поцелуя. Сейчас она особенно остро чувствовала в нем неистовое желание, которое он по-прежнему умело обуздывал.
Он проводил Блэр до палатки, так и не прикоснувшись к ней, но в глазах его светились боль и странное сожаление. У входа он ласково обхватил руками затылок Блэр, приник к ее губам в нежном поцелуе, но тут же снова овладел собой и, повернувшись, направился к своей палатке.
– Крэг… – Блэр хотела крикнуть, но с губ слетел лишь сдавленный шепот. Она смотрела, как он уходит, и в сердце ее нарастало отчаяние.
Ну почему? Может, он уловил, что Блэр мучает страх, притаившийся в ее душе после смерти Рэя?
А может быть, дело не только в этом. Блэр не знала. Она понимала только одно: ей не пережить еще одну ночь без Крэга.
Она не желает больше тратить время на долгие пустые раздумья!
Охваченная болью, желанием и тоской по счастью – счастью, ключи от которого хранились в руках Крэга, – Блэр чувствовала, как ноги сами несут ее к его палатке. Она шла – сначала медленно, потом все быстрее и быстрее – по пути, предначертанному ей в день их первой встречи.
Она хотела Крэга Тейлора. Кажется, она по-настоящему влюбилась в него, но сейчас это не имело значения.
Сейчас имело значение только одно: этой ночью они будут вместе!
Крэг усилием воли превозмогал возбуждение, заставляя себя совершать самые обыденные действия. Уменьшив огонь в керосиновой лампе, он начал медленно раздеваться – поставил ботинки на жесткий земляной пол слева от койки, стянул носки, аккуратно сложил рубашку, джинсы и трусы.
Все должно быть под рукой. В его положении трудно угадать, когда придется уйти.
Раздевшись догола, он взбил подушку, вытянулся во весь рост на койке и подложил руку под голову, упершись локтем в брезентовую стену палатки. Другой рукой достал сигарету из рюкзака, стоявшего рядом с койкой и служившего тумбочкой.
Лениво покуривая, он смотрел невидящим взором в потолок. В душе его кипели горечь и сожаление. Какое глупое задание! Он ожидал увидеть принцессу, маленькую избалованную девочку, а встретил женщину – уверенную в себе, решительную, умную. Она обладала и чувством юмора, и здравым смыслом. Странно все-таки, почему старик ничего ей не сообщил? Это секретное задание, невесело напомнил он себе.