Как раз в это время к ней приехал один очень хороший друг. Он застал ее в растерянности и тоске. Возможно, он был ее единственным настоящим другом. Он любил ее, и она об этом знала, но сама испытывала к нему только дружеские чувства. В отчаянии она решила, что он послан ей небом, и сделала так, что отцом ребенка мог оказаться и он. Таким образом она могла чувствовать себя свободной, не привязанной ни к кому.
– Вот почему это чистая правда, когда я говорю, что не знаю, кто отец Саги… или Каролины, – заключила Лидия.
Какое невероятное признание! Но как могла ей в голову прийти такая идея?
Рождение ребенка – это огромное событие в жизни человека. И в нем участвуют двое. Двое с одинаковой ответственностью, одинаковыми обязанностями и правами. Хотя нет, права должны принадлежать ребенку.
Моему папе Лидия без всяких сомнений заявила, что он не может быть отцом ее ребенка. Друг вообще ни о чем не подозревал. Позже он женился и ничего не знал ни о моем папе, ни о ребенке. Лидия все сохранила в тайне.
– Он очень сдержанный человек и не задавал мне никаких вопросов, – сказала она, бросив на меня быстрый взгляд.
И в ту же секунду я поняла, кто это!
– Аксель Торсон!
Она молча кивнула.
Значит, и Аксель мог быть отцом Каролины? Да, но этого он никогда не узнает. И Каролина тоже. Да и что толку в этом знании, если нет никакой уверенности?
Лидия вела себя, мягко говоря, своеобразно, никогда в своей жизни не проявляя большой заботы ни о детях, ни о мужчинах. Бабушка, которая знала Лидию молодой – тогда она звала себя Идой, – говорила, что это женщина «трагического склада». Теперь я понимала, что она имела в виду. Она как будто несла на себе печать несчастья.
Я вспомнила, что рассказывала Амалия о своей «маленькой Лидии». Она описывала ее как «чистую сердцем», «невинную», «совестливую»… Все это, конечно, должно было храниться в глубоких тайниках ее души. Совсем это не могло исчезнуть. Лидия просто заставляла себя быть жестокой.
Они с Каролиной были очень похожи. В Каролине я тоже видела и невинность, и чистоту сердца. И такое же своеволие.
Словно прочитав мои мысли, Лидия сказала:
– Я всегда надеялась, что мои дети не будут похожи на меня. По характеру они скорее в своих отцов, правда?
Что я могла на это ответить?
Она посмотрела на меня и покачала головой.
– Молчишь… Впрочем, это не так уж важно. При желании можно найти сходство с кем угодно. Меня это не слишком волнует.
Это прозвучало резко и вызывающе. Я как будто услышала Каролину, но притворилась, что ничего не заметила.
– И все-таки Каролина уверена, что мой папа – ее отец, – сказала я.