Она часто заставляла меня раскаиваться и чувствовать себя несправедливой. Вот и сейчас мне казалось: она такая открытая и честная, а у меня одно коварство на уме. Она прямо говорит, что думает, а я хитрю, скрывая свои мысли.
Я окинула взглядом ее элегантный мужской костюм и промычала с набитым ртом:
– А где ты переоделась?
– Здесь, в поезде. На самом деле хотела сделать это раньше, на товарном складе, но не успела. Надо было сначала вымыться.
Каролина рассказала, что вернулась с пожара вся в копоти и пропахшая дымом, ополоснулась у нас дома и одолжила у Роланда велосипед, чтобы успеть к поезду. Все старались ей чем-нибудь помочь.
Она задумчиво посмотрела в окно.
– Надя так привязана ко мне… Мы понимаем друг друга. Она бы наверняка обрадовалась, если бы узнала, что мы сестры.
Она посмотрела мне прямо в глаза.
– Но ты ведь не хочешь, чтобы так было на самом деле?
Она сказала это без горечи, словно о чем-то давно известном.
– Зачем ты так говоришь, Каролина?
– Мы ведь должны когда-нибудь разобраться, что нас связывает.
– А разве мы не знаем?
Она задумалась на минуту, потом ответила:
– Ну, я-то знаю, как я к тебе отношусь. Но понятия не имею, что значу для тебя. Такое впечатление, что ты вообще не представляешь, кто мы друг для друга.
Я промолчала. Мне нечего было возразить. В следующее мгновение улыбка вновь засияла на ее лице и она сказала:
– Все, хватит о грустном! Не сидеть же всю дорогу такими серьезными. Мы-то с тобой умеем повеселиться!
И мы набросились на кофейные пирожные. А потом изо всех сил старались устроить такое же бурное веселье, что и в нашу первую поездку в Замок Роз. Но в общем, просто вспоминали, что мы делали и говорили в тот раз. Это было смешно. Мы хохотали до упаду.
И вдруг замолчали. Каролина посмотрела на меня так, будто просила прощения.
– Не стоит пытаться вернуть счастливые минуты, – сказала она тихо.
– Конечно. Нам и без того будет хорошо, – ответила я.
Она уставилась в окно, и мы долго сидели молча. Не глядя друг на друга. Но наше молчание не было тягостным – напротив, оно успокаивало. Быть близкими – это не значит все время шутить и смеяться. Мы обе чувствовали, что для доверия нам не нужны слова. От этого мне стало легче, и я прервала молчание первой:
– Не хочешь рассказать, как там сейчас в замке?
Она помедлила и сказала, подбирая слова:
– Есть вещи, которых я не понимаю. Там все как будто замерло и чего-то ждет. А чего – никто знает. Ничего не происходит. Но при этом такое чувство, что может произойти что угодно. Когда угодно. Нет, не могу объяснить… Сама увидишь, когда приедем.