Каролина нахмурилась.
– И все равно мы должны взять ключи, – подумав, сказала она. – Иначе София сама это сделает. Там что-то есть, и она хочет это найти, как ты не понимаешь!
Я вздрогнула. О чем могла знать Каролина?
– А что это может быть? – спросила я осторожно.
Она понизила голос до драматического шепота:
– Кто знает? Возможно, завещание. Или какая-нибудь тайна…
– Какая еще тайна?
– Понятия не имею. Вот как раз и выясним!
Я украдкой наблюдала за ней. Знала ли Каролина больше, чем притворялась? Шутила – или за ее словами скрывалось что-то серьезное?
Она пустилась в фантазии и принялась расписывать, какие сокровища могли быть спрятаны в комнатах Лидии. Возможно, именно за ними охотилась София. Это напомнило мне о том, что однажды рассказала Вера.
У Лидии были две шкатулки с драгоценностями. В одной, меньшей, она хранила украшения, доставшиеся ей в наследство от матери. А в большей лежали фамильные драгоценности рода Фальк аф Стеншерна – старинный ювелирный гарнитур. Лидия никогда его не надевала. Ей казалось, что он ей принадлежит не по праву.
Обе шкатулки бесследно исчезли. Это связывали с исчезновением самой Лидии, но взяла их определенно не она. Из дому она ушла, чтобы умереть. Зачем, в таком случае, ей нужны были украшения?
К тому же Амалия видела маленькую шкатулку на туалетном столике в спальне Лидии уже после известия о ее самоубийстве. Большую шкатулку не видел вообще никто, а вскоре пропала и меньшая. Аксель Торсон мне рассказал по секрету, что он забрал ее, чтобы Лидия могла на что-то жить первое время.
Максимилиам не стал во всем этом разбираться. Так или иначе, фамильные драгоценности должны были где-нибудь обнаружиться. Обычный вор вряд ли стал бы с ними связываться: они были слишком заметными.
А вот Софию они могли интересовать, и даже очень. Но почему она считала, что они до сих пор в замке? Вообразила, что Лидия спрятала их перед тем, как пропасть? Возможно… Из-за Розильды, например… Ведь именно дочь должна была их унаследовать.
И, может быть, как раз этому София хотела помешать? Проникнуть в комнаты и выкрасть украшения, пока их не нашел кто-нибудь другой? Не потому ли она задаривала Розильду побрякушками, чтобы как-то возместить потерю драгоценностей, которые никогда ей не достанутся…
И все же маловероятно, что Лидия спрятала ювелирный гарнитур. В таком случае она бы посвятила в это Акселя Торсона – для уверенности в том, что Розильда наверняка его получит. Ведь иначе он мог попасть в чужие руки.
Но если Софии мерещились не драгоценности, то тогда что же? Знала ли она то, чего не знали другие?