Здесь, в Замке Роз, было так мало радости. И с этим я ничего не могла поделать. Радоваться, как и любить, нельзя заставить. Но в эту ночь, вместе с весенним дождем, оцепенение вдруг прошло. Здесь тоже была радость, только глубоко спрятанная. Так глубоко, что о ней почти забыли.
Я вдохнула всей грудью, вбирая в себя аромат влажной земли. И вдруг за спиной услышала чьи-то шаги. Я обернулась. Это была Амалия. Она остановилась передо мной, сложив руки на груди и неуверенно улыбаясь одними глазами.
– Слава богу, это ты, Берта! – воскликнула она. Я не поняла, что она имела в виду, и принялась блуждать взглядом по кронам деревьев, унизанным сверкающими дождевыми каплями.
– Весна пришла…
– Да, – помолчав, кивнула Амалия, – скоро фиалки зацветут. А летом – розы.
– Конечно! Впереди столько всего хорошего!
Она вздохнула, на ее глаза набежала тень.
– Да я-то все больше назад смотрю. Так всегда бывает, когда стареешь.
– Ну, такое и с молодыми случается. Я часто вспоминаю о том, что было.
– Правда?
Она задумалась – наверное, размышляя о том, какая разница между тем, чтобы видеть прошлое и вспоминать о нем. Потом положила свою старую морщинистую руку мне на плечо и сказала:
– Я живу прошлым, Берта. Вот в чем дело.
Глаза у нее, несмотря на улыбку, были усталыми. А голос – печальным. Я накрыла ее ладонь своей и тихонько погладила. Мы прогулялись по тропинкам, мокрым после дождя. Рядом со мной Амалия казалась такой маленькой! Как нахохлившаяся птичка.
Вдруг она остановилась и чуть слышно прошептала:
– Знаешь, Берта…
Но тут же осеклась и устремила взгляд в небо – словно просила у него поддержки.
– Ты, кажется, удивилась, – продолжила она, – когда я сказала: слава богу, это ты, Берта! Удивилась?
– Может быть, а что?
– Это могла быть не ты, а кто-то другой…
Она пробормотала эти слова шепотом и теперь выжидательно смотрела на меня. Но я не знала, к чему она клонит, и не ответила. Тогда она взяла меня под руку, и мы пошли снова. Ее шаг стал торопливым, она буквально тащила меня за собой. И начала говорить – быстро, сбивчиво. Это было совсем на нее не похоже.
Зимой с ней произошло что-то очень странное. Это было перед Рождеством, в один из самых темных и холодных дней года. Молодежь еще не вернулась из Франции, и в замке было мрачно и пустынно.
Она запыхалась и на минуту замолкла. Потом сказала со вздохом:
– Я осталась совсем одна, а в одиночестве чего только не привидится. Но…
Она снова остановилась, перевела дыхание и, пристально посмотрев мне в глаза, сказала:
– Можно тебя кое о чем спросить?
– Пожалуйста.