Булат не раз говорил, что в детстве поверил, будто его отец враг народа. Нет, это он потом придумал, наклепал на себя. Настучал себе и заодно другим тоже.
В его автобиографической прозе присутствует редкая безжалостность к себе – невнимательному, равнодушному (например, в рассказе о проводах матери). Порой даже слишком – как игра.
Известный телеведущий, приехав к Булату в Переделкино за интервью, запричитал:
– И вот в такой дачке живет сам Окуджава?!
Булат очень сдержанно ответил, что это литфондовское помещение его вполне устраивает.
В песенке о Ваньке Морозове строчку: «Он в старый цирк ходил на площади» Булат для своих пел:
Он в цирк ходил на Старой площади…
На Старой площади, как известно, помещался ЦК КПСС. В цирк!
(Рифма: «Морозова – морочила» – дань моде, времени, приобщение к младшим друзьям.)
А произнося известные строки Маяковского:
Через четыре года
Здесь будет город-сад,
– он менял последнюю: «Здесь будет голый зад».
Тоже давно, в так называемые советские времена. Обожал такие штучки.
Я, как профессионал, не верил ему, будто он сначала пишет стихи, а потом некоторые из них кладет на музыку. Убежден, что в его песнях то и другое возникало одновременно.
Я отношусь к числу тех, кто горячо восхитился, услышав самые первые его песни. Разумеется, не ставлю себе этого в заслугу. Некоторые очень хорошие поэты (Смеляков, Луконин) сперва не приняли его. Композиторы тоже его поносили, как-то излишне задето. Тогда регулярно устраивались в Дубовом зале ЦДЛ встречи с ними. Помню, Мурадели важно, свысока, говорил, что композиторы лучше понимают в стихах, чем поэты в музыке.
А вот Блантер, который обычно ругал всех и вся, в том числе Булата, неожиданно сочинил пять песен – не просто на его стихи, но на его готовые песни («Леньку Королева» и др.). Это он сделал не специально, не в качестве полемики, а потому что песен Булата не слыхал и стихи взял из его книги. Эти странные песни даже вышли отдельной пластинкой, но их никто не знал.
А Булат не протестовал, тоже не просигналил над ухом: вы, мол, что! Их вся Россия знает!.. Нет, пожалуйста. Это его черта. Он всегда раньше говорил: «Я фаталист».
Для меня не менее нелепо, когда другие артисты пели и поют его песни. У каждого истинного исполнителя есть обязательный свой знак, особинка. Трудно принять «Темную ночь» или «Шаланды», спетые не Бернесом. А здесь тем более. Ведь песни Булата непременно включают в себя и его голос. Подменять его специфический, неповторимый тенорок – всё равно что подменять его мелодию, как в случае с Блантером. Такие исполнители вольно или невольно снижают впечатление от песен Булата.