— Ничего, — продолжая обнимать ее, он осторожно перекатился на бок, баюкая ее у своей груди. — Ничего.
Потрясенный ее реакцией, Харпер продолжал обнимать ее, пока она не выплакалась и не заснула. Ему же не спалось, и он был рад этому. Он хотел запомнить каждую секунду этой ночи, даже ее слезы, потому что, как ему казалось, он знал, отчего она плакала. Она ведь говорила ему, что они с Майком последние четыре года не спали вместе. И она говорила также, что физическая сторона их брака с самого начала не приносила ей удовлетворения.
Она сказала, что не знала наслаждения с той их ночи у пруда, с той единственной ночи, когда они занимались любовью.
Судя по тому, как она вела себя совсем недавно в его объятиях, ничего удивительного, что она не могла справиться с собой. Харперу было неловко думать об этом, и все же он невероятно радовался тому, что она ни разу не дала Майку того, что подарила ему этой ночью.
Неужто она плакала только потому, что ее воздержанию пришел конец? Что, кроме физического облегчения, принесла ей сегодняшняя ночь? Он не знает и не узнает, пока не спросит ее напрямик. Ему бы понять, что эта ночь значила для него самого.
Близость с ней подействовала на него невероятным образом. Кроме того, первого, раза с Анни, он ни разу не испытывал таких ощущений. Многие из пережитых этой ночью ощущений были доселе неведомы ему. Словно в него вставили важную недостающую деталь, об отсутствии которой он и не подозревал. И для Харпера не было сомнений, что в тот момент они с Анни действительно были одним существом.
Но что будет завтра? Удастся ли ему навсегда избегнуть горечи и тяжелого гнета прошлого? Хочет ли он будущего с ней? Хочет ли она быть с ним?
Харпер с трудом сглотнул и уставился в потолок, запустив пальцы в ее мягкие густые волосы. По правде говоря, он и не знал, чего ему хочется, чего он ждет. Кроме того, он не знал, будут ли у них еще ночи впереди.
Была уже глубокая ночь, когда он подумал, что надо бы перенести Анни в ее кровать. Ему не хотелось отрываться от нее. Так здорово было чувствовать ее в своих объятиях — а ведь он и мечтать не смел об этом. Но ей вряд ли понравится, если Джейсон обнаружит утром, что она выходит из комнаты Харпера, — Джейсон совсем не готов к этому и может все неправильно понять.
Харпер осторожно вытащил руку из-под Анни. Во сне она крепче обняла его и пробормотала его имя.
У него болезненно сжалось горло. Анни ведь целых десять лет прожила с Майком, не смея даже упоминать о нем, Харпере, и все же во сне она позвала его по имени. Это растрогало его больше любых клятв в любви и верности.