Поздно ночью она проснулась в его объятиях, поражаясь, как ей уютно рядом с ним. Как странно так быстро привыкнуть к человеку, который совсем недавно едва был ей знаком!
Верный своему слову, на рассвете он отвез ее в Вестминстер. Она прошла по коридорам дворца, казавшегося ей необычно чужим, и скользнула в свою постель, когда Джоан и Идония еще крепко спали.
Чья-то рука тряхнула ее за плечо, и, открыв глаза, она увидела перед собой сияющее лицо Джоан.
– Не пора ли пообедать? Ты спишь как убитая. Кристиане очень захотелось пропустить обед и спать дальше, но она все же встала и попросила Джоан позвать служанку.
Спустя час, одетая и причесанная, она сидела рядом с Джоан над все еще полной тарелкой и разглядывала привычную картину, от которой она, оказывается, успела отвыкнуть. Она сейчас жила в каком-то другом мире, и причиной этому была ночь, проведенная с Дэвидом. Джоан расспрашивала о его доме, и она вяло отвечала, не желая делиться воспоминаниями.
К концу обеда к их столу подошла леди Кэтрин. Ее кошачьи глаза довольно сверкали. Немного поболтав с Джоан, она повернулась к Кристиане.
– Вы совсем скоро выходите замуж, да, милочка? Кристиана кивнула. Джоан удивленно взглянула на Кэтрин, словно та допустила бестактность.
– У меня для вас небольшой подарок. Я пришлю его в ваши покои, – сказала Кэтрин перед уходом.
Кристиана гадала, с какой стати леди Кэтрин делать ей подарок. Ведь они вовсе не были друзьями. Но все же этот жест тронул ее. По-видимому, Морван, как обычно, погорячился, предостерегая ее от общения с Кэтрин.
Томас Холланд увел Джоан, и Кристиана вернулась в опустевшие покои, радуясь возможности побыть одной.
Жизнь при дворе отвлекала ее от мыслей о вчерашнем дне и о будущем.
«Четыре дня – и я навсегда уйду отсюда», – подумала она, глядя в окно. Она уже не боялась этого. Мысленно она уже покинула дворец.
Размышления Кристианы были прерваны звуком открывающейся двери. Наверное, Джоан или Идония. Она не видела свою опекуншу с тех пор, как вернулась от Дэвида, и несколько страшилась встречи с ней.
Однако шаги были явно мужские. Значит, это Морван. Он только взглянет на нее и все поймет. Хватит ли у нее смелости сказать: «Да, ты был прав: это было волшебно, и мне понравилось»? Он столько лет оберегал ее от всех мужчин, а теперь она отдалась тому, кого он ненавидит.
Шаги приблизились и замерли на пороге.
– Дорогая, – произнес знакомый голос.
Не веря, она обернулась.
В дверях стоял не кто иной, как Стивен Перси.