Грегор осторожно приподнялся и сел. Рана в боку отдавалась болью при каждом движении, но положительные изменения все же были: голова уже не кружилась. С горьким сожалением он осознал, что еще не готов смело идти на приступ крепости, только что объявившей о своей капитуляции. Но при одной мысли о том, что Алана наконец ответила согласием на его домогательства, он тут же отбросил все свои сомнения. Он чувствовал себя так, словно ждал этого ее ответа долгие годы, а не две недели.
В нескольких метрах от лагеря он справил под деревом нужду. Подождав минутку, чтобы набраться сил для возвращения к кострищу и постели, Грегор осмотрелся и прислушался. Нет, похоже, ничего подозрительного. Неужели им с Аланой наконец-то удалось добраться до земель, куда Гоуэны предпочитают не соваться? «Хорошо, если так, – подумал Грегор. – В таком случае можно будет дождаться, когда силы ко мне вернутся, и задержаться в этом лесу на несколько лишних дней, чтобы ответить на призыв Аланы».
Решив, что отдохнул достаточно, Грегор побрел обратно в лагерь. Он не ожидал, что настолько ослабел. Ноги отказывались его держать, и если он до сих пор ни разу не упал, то лишь из страха перед болью, которую неизбежно вызвало бы падение.
Лежа на одеялах, пытаясь отдышаться и справиться со жгучей болью в боку, Грегор с горечью признал, что ему, возможно, понадобится довольно много времени, чтобы набраться сил для тех подвигов, которые он решил совершить на ложе любви.
– Поверить не могу, что у меня получилось, – пробормотала Алана, глядя на трех пойманных ею рыб.
Собирая хворост для костра, она наткнулась на реку. Речка оказалась неглубокой, в нескольких местах ее можно было перейти вброд, но рыба там водилась в больших количествах. Вначале она просто наслаждаясь журчанием и вкусом свежей холодной воды. А потом заметила рыбу. Как-то раз, несколько лет назад, кузен Логан показал ей, как можно поймать рыбу руками, и Алана припомнила, что тогда они с ним ловили точно такую же рыбу, как эта. Она не помнила, как та рыба называлась, но знала, что вкус у нее отменный, если правильно приготовить. А готовить рыбу она умела.
Алана была очень горда собой. Пусть ноги и руки все еще ломило от холода, радость победы приятно согревала ее. Ей было, конечно, жаль бедных речных созданий, что судорожно хватали ртом воздух и бились в тени дерева, под которое она их положила, но в животе уже урчало от голода. Голод очень обострял охотничьи инстинкты, хотя в глубине души Алана понимала, что ей было бы куда приятнее, если бы охотой занимался кто-то другой.