– Значит, сейчас она Макфингел. А кто такие Макфингелы? Я никогда о них не слышала, и тем не менее они, должно быть, давно владеют этими землями, поскольку их родственник передал их старому лэрду.
– Он был не Макфингел. Клан Макфингелов новый. – Мэб хмыкнула. – Он возник совсем недавно. Правда, образовал его старый лэрд. Он поссорился со своими родственниками и ушел от них, решив образовать свой собственный клан, что и сделал, назвав его своим именем, Фингел приехал сюда за несколько месяцев до смерти своего кузена, но не двоюродного, а очень дальнего, и, похоже, уговорил его сделать себя его наследником. А чтобы кузен не смог отказать ему, женился на его дочери, хотя она была обещана другому. Перед смертью она родила Фингелу сына.
– А как раньше назывался клан? – спросила Фиона и с удивлением увидела, что лицо Мэб исказилось от страха, она даже слегка побледнела.
– Мы не имеем права об этом говорить. Это запрещено.
– Но ведь никто не услышит, Мэб. Мэб покачала головой:
– Не могу. Если старый лэрд об этом узнает, он придет в неописуемую ярость, он мне голову оторвет. Лучше уж считайте, что вы находитесь в клане Макфингелов.
Фионе пришло в голову, что она находится в замке, где нет ни одного нормального человека, а самым безумным является старый лэрд. Она окружена сумасшедшими, сломленными и отверженными людьми. Изгоями и отщепенцами. Однако любопытство ее лишь возросло. До того как она уедет из Скаргласа, она должна узнать, кто такой Фингел Макфингел и почему он поссорился со своими родственниками, решила Фиона, Слабый внутренний голос с издевкой заметил, что ее интерес вызван не злым стариком, а высоким смуглым воином, однако Фиона заставила его замолчать.
Услышав, как открывается дверь, Фиона вскочила. Когда ее поместили в одну комнату с Саймоном, она почувствовала одновременно и облегчение, оттого что будет находиться в безопасности, и почему-то раздражение. Хотя, казалось бы, никаких причин для раздражения у нее быть не могло. Наоборот, с ней обращались как с самой дорогой гостьей: постелили ей у камина мягкий тюфяк, принесли ванну с горячей полой, поставили ее в угол комнаты и отгородили яркой деревянной ширмой, чтобы она могла спокойно вымыться; не опасаясь того, что кто-то к ней зайдет, дали чистую одежду. Фиояа решила, что выглядит очень мило в платье из мягкой шерсти темно-синего цвета, выгодно оттенявшего глаза. Мэб ушла спать в комнату к сыну, Саймон провел спокойную ночь, и сама Фиона тоже хорошо спала. Так что никаких поводов для раздражения у нее быть не могло, за исключением одного: с тех пор как она вышла из-за стола, она не видела своего похитителя. Фиона прекрасно понимала, что скучает по нему, и злилась на себя за собственную слабость.