– А почему Грей воруют ваших женщин? – спросила она.
– Потому что у них мало своих, – ответила Мэб, усаживаясь рядом с Фионой и накладывая себе каши. – Кроме того, у них полным-полно врагов. Однажды эти враги проникли в замок, когда почти все мужчины отсутствовали. Было это лет пятнадцать назад. Они там таких дел натворили! – Мэб зябко поежилась. – Убили всех, кто попался им на пути: старых, молодых, женщин и детей. Некоторым удалось сбежать, и, слава Богу, это были дети. Многие женщины попали в плен, да так и не вернулись, насколько мне известно.
– Так что эти подонки бродят по округе и насилуют девушек из других кланов, – прибавил сэр Фингел.
– Совершенно верно, – подхватила Мэб. – Они этим славятся.
Сэр Фингел кивнул и жестко взглянул на Фиону.
– Так что лучше тебе сидеть за стенами замка. – Он встал и направился к выходу из зала. – Ты, конечно, тощая девица и вся в шрамах, но Грей не слишком привередливы.
Фиона с ненавистью взглянула на него. Ей ужасно хотелось подбежать и изо всех сил пнуть его ногой, но она сдержалась.
– Этот старик такой зануда, что кого угодно выведет из себя. Когда его слушаешь, хочется волосы на себе рвать, – пробормотала Фиона и в этот момент заметила, что Мэб смотрит на нее как-то странно. – Что с тобой? Почему ты на меня так смотришь? У меня что, каша в зубах застряла?
Мэб улыбнулась и покачала головой:
– Нет. Просто мне кажется, что ты с каждым днем нравишься старому лэрду все больше и больше, если ему вообще кто-то может нравиться.
– Нравлюсь? Да он только и делает, что сверлит меня ненавидящим взглядом, ворчит и оскорбляет. И это ты называешь нравиться?
– Он разговаривает с тобой, Фиона, почти так же, как разговаривает с мужчинами. С женщинами Фингел разговаривает по-другому.
– Он и с тобой разговаривает так же, как со мной, – заметила Фиона, однако, подумав, решила, что Мэб права: сэр Фингел и в самом деле с женщинами разговаривает не так, как с мужчинами.
– Это верно. Должно быть, потому, что я здесь живу уже довольно долго и не раз лечила его раны. Так что со мной он и в самом деле разговаривает не так, как с другими женщинами. С ними он либо общается в приказном тоне либо не обращает на них никакого внимания, либо старается их обольстить. Иногда мне даже кажется, что он не знает, как их зовут. По крайней мере он называет их по имени только тогда, когда ему что-то от них нужно. А бывает, обращается к ним просто: «Эй ты, девушка» или «Эй ты, девка».
– Ты что же, хочешь сказать, что сэр Фингсл лучше, чем я о нем думала?
– Да, я начинаю думать, что этот старый дурак не такой уж отъявленный негодяй, каким мы вес его считали, хотя к этому еще нужно привыкнуть. Во всяком случае, его сыновья ему не совсем безразличны.