Джейсон тоже не спал. Лежа с открытыми глазами, он вглядывался в ночное небо, находя созвездия, которые знал еще с тех пор, как начал выходить в море. Он любил ночные вахты. Стоя в полном одиночестве на носу корабля, можно было без помех любоваться усыпанным звездами небом. Ждать оставалось совсем недолго, скоро он снова займет свое место у штурвала быстроходной шхуны, ожидающей его в Балтиморе. Сейчас эти мысли успокаивали Джейсона.
Неожиданно он услышал тихий шорох и увидел неподалеку Рейчел. Постояв немного, она направилась к реке. Прошло достаточно времени, а Рейчел все не возвращалась. Джейсон стал волноваться: а вдруг она упала или поранилась?
Беспокойство за жену заставило его встать и пойти на ее поиски. Он нашел ее у реки. Рейчел сидела у самой воды, обхватив руками сдвинутые колени и положив на них голову. Она выглядела такой потерянной и печальной.
Джейсон опустился на траву рядом с женой. Рейчел, вздрогнув от неожиданности, подняла голову и посмотрела на мужа:
– Я не слышала, как вы подошли.
– Я жил среди индейцев шауни, если вы помните, – ответил Джейсон мягко и придвинулся ближе.
– Да, я помню, вы называете себя… как это? Их кровным братом. Наверное, существует какой-нибудь обряд посвящения, чтобы им стать?
– Это очень торжественная клятва. Если старейшины племени решат, что какой-нибудь человек со стороны заслуживает этой чести, тогда воин, который хочет породниться с чужаком, надрезает ножом запястье или ладонь. Претендент на звание кровного брата делает то же самое. Затем они прижимают кровоточащие раны друг к другу так, чтобы смешалась их кровь.
– Уильям Харви вряд ли с этим бы согласился, – проговорила Рейчел со странным чувством уязвленного самолюбия. Ей показалось, что Джейсон испытал облегчение, когда она заговорила на отвлеченные темы.
– Как всегда, изображаете всезнайку, – заметил Джейсон и протянул руку, чтобы отбросить прядь, упавшую ей на лицо. – Между прочим, первым, кто открыл кровообращение, был совсем не ваш уважаемый англичанин Уильям Харви, а бедный невежественный испанец по имени Мигель Серветус, который сделал это на сто лет раньше его.
– И кто из нас всезнайка, а?
– Не знал, что быть хорошо образованным человеком – это такой серьезный недостаток.
– Серьезный недостаток – это когда человек слишком много говорит, вместо того чтобы действовать, – выпалила Рейчел и неожиданно припала жарким поцелуем к его губам. Застигнутый врасплох таким страстным и неожиданным порывом, граф не удержался и упал навзничь на мягкий мох, увлекая за собой Рейчел. Одной рукой он, взяв ее за ягодицу, с силой прижал к себе, другой ласкал грудь. Одежда мешала им, и, катаясь по мху, они неистово срывали ее, отрывая пуговицы.