— Одевайся и вон отсюда! — с холодной яростью приказал Маркус.
— Делай, как он сказал, — посоветовал Джесс, с силой отталкивая Лиссу.
Кормак, остававшийся до сих пор немым свидетелем, тихо зарычал на Джесса, но тут ух успокоился. Джесс спокойно стоял под прицелом Маркуса, понимая, какой убийственный гнев полыхает в груди этого сильного человека, бесстрастно встречая злобный взгляд холодных глаз, хотя знал, что сейчас умрет. Возможно, его гибель была неизбежной с той самой минуты, когда он появился в Шайенне и впервые увидел Лиссу Джейкобсон.
— Кончайте, Джейкобсон, — не повышая голоса, велел Джесс.
— Ты не можешь убить Джесса, папа! Я ношу его ребенка… твоего внука. Ты должен разрешить нам пожениться, — задыхаясь, выпалила Лисса, подбегая к отцу, который всю жизнь любил и баловал ее. Теперь же его жестокое лицо казалось высеченным из гранита. Но постепенно ее слова дошли до отца — девушка почти видела, как тот пытается справиться с захлестнувшим его бешенством. Он едва не выстрелил… в кого? В Джесса или в нее?
Маркус опустил винтовку с видом человека, проигравшего все в жизни. Высокий, сухощавый элегантный человек, казалось, на глазах превращается в дряхлую развалину.
— Ни один белый человек не позарится на твои объедки, Роббинс. У нее в животе индейское отродье. Тебе лучше дать ему свое имя. Что же до меня… Не желаю, чтобы ублюдок носил фамилию Джейкобсон.
Джесс на мгновение прирос к земле; потрясение было так велико, что он резко вздрогнул, словно старик и в самом деле нажал курок. Он перевел взгляд на Лиссу.
— Ты ничего мне не сказала!
Девушка гордо подняла подбородок, и Джесс заметил, что она нервно сглотнула перед тем, как заговорить…
— Я собиралась… пока ты не сказал. Но потом… Голос ее прервался.
Джесс с шумом выдохнул воздух и обратился к Джейкобсону.
— Я отвезу ее в Шайенн сегодня же вечером и женюсь.
Джейкобсон коротко кивнул, отвернулся, не удостоив единственного ребенка даже взглядом, и, подозвав Кормака, умчался.
Все еще сбитый с толку пес перевел глаза с Лиссы и Джесса на Маркуса, но когда никто не сделал попытки вмешаться, послушно затрусил за стариком.
— Можешь добраться до Шайенна? — с непроницаемым выражением лица осведомился Джесс.
— Я беременна, Джесс, а не инвалид, — горько бросила девушка.
— Тогда одевайся.
Он отвернулся и натянул рубаху, потом потянулся к кобуре, тщательно застегивая ее на поясе, пока Лисса приводила себя в порядок.
Ты бы просто стоял здесь и позволил пристрелить себя, обвиняюще прошептала она.
— Я уже говорил, он имел полное право. Я отнюдь не горжусь тем, что сделал, но, по крайней мере, готов платить.