— Добрый вечер, мистер Роббинс, — приветствовал Маркус, настолько приветливо, насколько ему вообще позволял мрачный характер.
Да, они в самом деле выпили. Джесс вежливо поздоровался, Маркус представил своих спутников.
Это Сайрус Ивере, Джейми Макферсон, Лемюэл Мэтис. Джентльмены — это Джесс Роббинс.
Оба скотовода пристально разглядывали Джесса, оценивая его с проницательностью людей, чьи способности к выживанию в этой безбрежной дикой местности завоеваны тяжким трудом и высокой ценой.
Джесс обменялся рукопожатием с Мэтисом, ощутив под пальцами мягкую кожу человека, не привыкшего к физическому труду.
— Вы не скотовод, мистер Мэтис.
Глаза Лемюэла Мэтиса на мгновение сузились, он резко отдернул ладонь, но тут же улыбнулся.
— Нет, зато я президент Ассоциации скотоводов, и крайне заинтересован в охране и развитии животноводства на нашей территории.
Лемюэл скромничает. Он будет владельцем одного из самых больших ранчо в Вайоминге, когда через год-два женится на моей дочери, — вмешался Джейкобсон.
— Погоди, Маркус, леди еще не оказала мне чести и не ответила согласием, — запротестовал Мэтис.
Мужчины вошли в ресторан, и Джесс мгновенно ощутил на себе любопытные взгляды, услыхал назойливый шепоток. За много лет он успел привыкнуть к этому: «Сколько человек он убил? Сколько ему платят за убийство? Делает ли зарубки на револьвере после очередной жертвы?»
Люди чем-то напоминали стервятников, только вместо падали питали собственное грязное воображение, упражняясь в гнусных измышлениях на его счет.
Чопорный педантичный официант, возможно близкий родственник портье, проводил их к столу у дальней стены, расположенному таким образом, чтобы никто не мог подслушать их разговор. Джейкобсон, без сомнения, заказывал этот столик не раз.
Не успели они сесть, как знакомый голос окликнул Маркуса.
— Вот где ты, папа! Клянусь, я едва смогла найти тебя в этом углу! Нужно же было так спрятаться!
Прекрасная рыжеволосая девушка в нарядном шелковом платье цвета топаза пробиралась к ним через битком набитый зал. Она не видела Джесса, стоявшего у решетчатой перегородки. Джейкобсон негодующе застыл, но не произнес ни слова, наблюдая, как девушка, рассыпая улыбки, порхнула к столу.
«Значит, Лисса не жена, а дочь старого Маркуса!» Джесс выругался про себя. Не хватало еще, чтобы избалованная папочкина дочка впала в истерику из-за того, что случилось в номере. Однако ему почему-то стало интересно — как она поведет себя, заметив его? Джесс видел, что папаша в бешенстве оттого, что девчонка появилась так не вовремя, но ничего не сказал, пока Лисса приветствовала приятелей отца и Мэтиса.