– Это невозможно, мадам, – ответил Кромвель. – Вы знаете, что обвиненный в государственной измене не может предстать перед королем, пока обвинение не снято. Теперь вы должны следовать за нами в Тауэр, где и будете пребывать вплоть до суда.
Помолчав некоторое время, она кивнула. Казалось, Анна пребывала в каком-то забытьи:
– Хорошо. Фрейлины соберут мои вещи.
– Для этого нет времени, – грубо ответил Норфолк. – Следуйте за нами так, как есть. Лучшего вы не заслужили...
– Лорд, – вмешался Винчестер, – я должен возразить против использования таких слов. Королева еще не признана виновной. Нет никакой необходимости...
– Нет времени, – резко оборвал его Норфолк, – мы должны отправляться немедленно или упустим прилив. Ваши женщины пришлют потом все необходимое.
– Пришлют... но ведь они поедут со мной, – сказала Анна, испугавшись еще сильнее. Нанетта и остальные фрейлины плотнее прижались к ней, как бы защищая ее от обидчиков.
– Ваши дамы не последуют за вами. Внизу в барже ожидают четыре женщины, которые будут прислуживать вам в Тауэре. Таков приказ короля.
– Кто это? – спросила Анна.
– Леди Болейн, миссис Стонор, миссис Казенс, миссис Шелдон, – ответил Кромвель.
Анна кивнула, словно заранее ожидала этого.
– Все мои враги, – пробормотала она. – Отлично, я готова.
Она обняла их всех по очереди, Нанетту, Мэри и трех Маргарет, а затем величаво повернулась к двери. Кромвель шел за ней во главе Совета. Нанетта отшатнулась, когда они проходили мимо нее, будто от зачумленных. Но, когда они прошли, она схватила Мэри за руку, и они последовали за ними. Процессия спустилась по лестнице, дошла до речных ворот парка и оказалась у пристани, где ожидала большая баржа. Очевидно, об их прибытии было заранее известно, так как на обоих берегах реки толпилось много народу. А когда королева шествовала к барже мимо стражи, многие солдаты храбро благословляли ее.
Она шла – с высоко поднятой головой, не глядя по сторонам, и только пятеро женщин, наблюдавших за ней от ворот, знали, чего ей это стоило. Королева не оглянулась на них, но они были уверены, она знает, что они провожают ее, и это ее ободряло. Они следили за ней полными слез глазами, пока уносящая ее баржа не повернула за изгиб реки и не исчезла из вида.