– Встаньте, кузен. Мы рады видеть вас здесь. Рождество – это время для сбора всей семьей, как вы думаете?
Это был в высшей степени милостивый прием и Карелли весь вспыхнул от удовольствия. Назвать его «кузеном» являлось проявлением огромного великодушия со стороны короля, учитывая, что их кровное родство было незаконным. А затем он несколько раз назвал Бервика «братом» без какого-либо намека на смущение.
– Я очень рад быть здесь, ваше величество. Король улыбнулся:
– Я знаю, что вы захотите встретить свою сестру. Она гуляет в саду с принцессой. Я вам позволяю пойти туда сейчас. Мы очень благодарны вашей матери за то, что она оставила ее здесь. Она очень славная компаньонка для нас обоих.
– Ваше величество чрезвычайно добры, – произнес Карелли, а про себя подумал: «Вот почему я так любезно принят – из-за нее». Он поднялся и вышел с мыслью, что должен подавить свою досаду любой ценой. Если король и принцесса так высоко ценят Альену, он не должен ценить ее ниже.
La consolatrice[29], как называли принцессу, была двенадцатилетней, милой и подвижной девочкой с материнскими большими темными глазами и золотисто-каштановыми волосами, за которые многие придворные дамы отдали бы состояние. Карелли увидел ее вдали, играющей среди кустов тиса на аллее в какую-то игру, похожую на салки, так как было много беготни тут и там, и прежде чем Карелли смог приблизиться к ней, легкая фигурка выбежала из-за кустов рядом с ним и налетела на него так стремительно, что он вынужден был подхватить ее, чтобы она не упала.
– Что ж, мисс Нэн, прекрасный способ здороваться с друзьями, – сказал он, ставя ее снова на ноги.
Нэн уставилась на него в недоумении на какой-то миг, а затем вскрикнула:
– О, милорд, я не узнала вас сразу. Прошу прощения у вашей светлости.
– Все в порядке. Кажется, увлекательная игра.
– Мне надо поймать ее высочество и миледи, но не слишком быстро, – объяснила Нэн с лукавой улыбкой, – но я осмелюсь сказать, что у них будет сейчас лучший предмет для занятий. Подождите здесь, милорд, я пойду и позову их.
Но никакой надобности в этом не было, так как принцесса вышла из своего укрытия узнать, почему никто ее не преследует, и тотчас же прекратила игру и приняла официальный вид. Карелли, немного взволнованный, подошел серьезно к ней и низко поклонился.
– Ваше высочество.
– Милорд Челмсфорд, рада вас видеть. Мы много слышали о вашем участии в последней кампании. Ваша сестра будет рада. Альена! Выходи, здесь гость.
Стройная фигурка в темном красновато-коричневом плаще выскочила из-за кустов и застыла около принцессы. Карелли увидел ее, и его сердце, казалось, остановилось на миг. Вокруг великой красоты установилась тишина и спокойствие, словно сама природа затаила дыхание. Альене уже исполнилось семнадцать. Карелли не видел, как она вырастала из ребенка в женщину. Она не была высокой, но ее прямая и грациозная осанка делала ее выше. Ее щеки разрумянились от холодного воздуха, дыхание чуть клубилось из полуоткрытого рта, а глаза, похоже, целиком отражали купол синего неба, чистого и сверкающего, какое может быть только в середине зимы или в середине лета.