– Служанка Дианы, Катерина, рассказывает замечательно невинные сплетни, – объяснял Карелли Морису, когда они на какое-то время остались одни. – Она очень сообразительная и умная девушка. Мы не пробыли здесь и часу, как она распознала шпиона вигов – лакея со склонностью шататься без дела около закрытых дверей. К счастью, он человек красивый или воображающий себя таковым и не удивился тому, что легкомысленная служанка госпожи нашла его привлекательным.
– И он считает очень удобным, – Морис улыбнулся, – что она ненароком будет давать ему как раз ту информацию, какую ему надо?
– Катерина говорит, что она всегда видит, когда он более обычного интересуется ее ответами, потому что разглядывает потупясь ногти на руках, как будто ему скучно, и он слушает ее с трудом.
– Значит, ты здесь, чтобы установить мир с кузеном в надежде окончить свои дни в удовольствии в Англии, – сказал Морис. – А на самом деле?
– Чтобы установить связь с Маром, – ответил Карелли, инстинктивно понизив голос. – Шевалье Сент-Георг решил поднять шотландских горцев, и я должен помочь ему. Поскольку нет никакой возможности появиться в Англии незамеченным, мы сочли удобным использовать такой повод. Мар тоже в Лондоне. Мы оба будем присутствовать на королевском приеме завтра днем. Мы не знаем, как много им известно о наших планах, хотя о чем-то они определенно пронюхали. Поэтому мы хотим отвлечь их внимание, показав свою лояльность.
– А затем? – поинтересовался Морис.
– В Шотландию. Ты поедешь с нами, Морис? Морис твердо встретил его взгляд.
– Нет, Карелли, нет. Я не такой, как ты. Я начал здесь, в Лондоне, хорошее дело и пока не могу его оставить.
– Хорошее дело? Твоя музыка? Как ты можешь беспокоиться о ней, когда здесь поставлен на карту трон Англии? – воскликнул с горечью Карелли.
Морис только печально посмотрел на него.
– О, брат, я бы хотел, чтобы ты понял меня. Как я могу беспокоиться о чем-то настолько незначительном, как вопрос о том, кто сидит на троне, когда на карту поставлена музыка?
Карелли не спускал с него непонимающего грозного взгляда.
– Короли и принцы однажды обратятся в пыль, но музыка будет жить вечно. Я люблю тебя, Карелли, и не виню в том, что ты не такой, как я. Не вини и ты меня.
Карелли колебался только минуту, а затем заключил своего брата в крепкие объятия.
– Морис, когда узнают, что я уехал, за тобой могут прийти.
Морис похлопал Карелли по плечу и восхитился силой мускулов под шелковым мундиром.
– Не волнуйся за меня, со мной будет все в порядке. Ничтожный немецкий мелкопоместный помещик, который завладел троном твоего короля, имеет только одно достоинство, это любовь к музыке. Я уже устроил свое приглашение ко двору. Меня не будут много беспокоить.