* * *
Замок Бирни – холодное убежище от августовской жары, – нравился Сабине. Она чувствовала здесь себя так, будто родилась в нем. Они все, как обычно, приехали сюда из Аберледи на лето, но в этом году охота не устраивалась частично из-за событий на севере от Бремара, частично из-за беременности Сабины, которая могла родить в любой момент. Это была ее восьмая беременность, а единственным выжившим ребенком остался Хамиль, которому исполнилось уже десять лет. Аллан Макаллан сомневался в полезности ее путешествия в Бирни в такое время, но Сабина жаждала свежего воздуха и свободы среди обширных вересковых пустошей.
– Кстати, – начала она, – первое, что случится, будет взятие Эдинбурга, ты же не хочешь, чтобы я была рядом при этом?
– Но Бирни близко к Стерлингу, где расположен армейский лагерь, – заметил Аллан. – Если ты ищешь безопасное место, надо ехать в Шленс.
– В Бирни мы будем в достаточной безопасности, – возразила Сабина. – Наши люди нам верны.
В конце концов Аллан вынужден был сдаться. В течение всей их совместной жизни Сабина всегда им командовала. Их брак мог бы оказаться счастливым, если бы не смерть всех их детей, кроме одного, но характерами они подходили друг другу. Аллан обожал Сабину и ему доставляло удовольствие служить ей, а Сабине нравилось больше всего, когда ее обожали, и если она не могла отдать Аллану все свое сердце, то никогда ему этого не показала. Их объединяла любовь к Хамилю и беспокойство о его здоровье, и оба полагались на разумные советы Мавис.
Мавис по-прежнему жила с ними вместе со своей дочерью Мари, достигшей своего пятнадцатилетия и ставшей красивой девушкой. В черных платьях и белых шляпках Мавис немного походила на портреты королевы Шотландии Марии. Иногда Сабина поддразнивала ее, говоря, что она очень гордится своей красотой, и ничто не может удовлетворить ее, если ее не принимают за королеву. В прошлом году, однако, Мавис подурнела, хотя окружающие ее настолько привыкли считать ее красивой, что не заметили этого. Платья стали висеть на ней, а на лице начали выдаваться скулы. Она постоянно жаловалась на холод и куталась в толстую черную шаль, которая скрывала ее худобу, однако только Мари заметила это.
Роды у Сабины начались в последний день августа, в самый жаркий день лета. В промежутке между стонами она сказала Мавис:
– Вот видишь, я была права, что приехала. Я бы умерла от жары в Аберледи.
Аллан отсутствовал по делам, связанным с его владениями в Брако. Мавис послала ему сообщение о начале родов. Он поспешил назад, неся новость об охоте Мара и о поддержке, какую он получил.