Молчание было ответом на его вопрос.
— О Господи, женщина, не время сейчас вести себя так, будто бы у тебя в голове не осталось ни капли здравого смысла! Подумай хорошенько! Теперь я знаю, что ты была девственницей, и ты должна прекрасно понимать, что после того, что у нас было, ты можешь забеременеть…
— Именно поэтому вы хотите жениться на мне? Чтобы замять возможный скандал?! — спросила Адди.
— Конечно же! Или за сукина сына вы меня принимаете?
Адди оттолкнула Уилла.
— Уверяю вас, мистер Райдэр, что не принимаю вас за что-либо подобное! — Она повернулась к нему спиной. — А сейчас вам лучше будет уйти…
Уилл разозлился и ответил.
— Я уйду! Но я вернусь! Наш разговор еще не окончен!
Адди подошла к камину и уставилась на тлеющие уголки под черною золою, немое доказательство того, что здесь когда-то бушевало пламя. Точно так же и она себя теперь чувствовала. Ей вспомнился безумный жар чувств, но все, что от него осталось, было лишь холодным черным пеплом отчаяния и разочарования. Она слышала, как Уилл оделся, прошелся по комнате и остановился у нее за спиной. Она не шелохнулась и молила бога, чтобы Уилл не прикоснулся к ней.
Ибо, если бы это случилось, она тут же позабыла бы себя.
— Я приду завтра. Тогда и поговорим, — сказал Уилл и подошел к двери.
И вновь Адди осталась одна. Еще более одинокая, чем прежде. Нехотя она потянулась за поленом, чтобы поддержать еле теплившееся в камине пламя. Она была уверена в том, что уже больше никогда в жизни не согреется. Она смотрела, как языки огня лижут кусок сухого дерева. Образ Уилла, колющего во дворе поленья, прошел перед ее мысленным взором. и вместе с ним ее душу вновь охватила невыносимая боль. О, если бы он только сказал, что любит ее… или, что она ему не совсем безразлична.
Пододвинув кресло поближе к камину, Адди села в него. В мерцающем огне ей стала очевидна жестокая правда. Она понимала, что он не любит ее. Она считала его желание лишь его физиологической нуждой. Она сама решила, что одна ночь лучше, чем ничего. И вот получила то, что хотела. Чего ж еще ей ждать? Уж не того ли, что он предложит руку и сердце ей, старой деве? Ведь еще не так давно она хотела бы принять его предложение, и тогда это было не более, чем платоническое деловое предложение, сделанное лишь для того, чтобы подыскать родной племяннице подходящую няньку. Уилл предоставил ей очередную возможность и опять она ему отказала. Она действительно его отвергла. Конечно, она не могла дождаться, что на этот раз Уилл ей скажет. Сейчас ей было в сто раз больнее, потому что она его любила.