— А вещи? Его вещи?
Камердинер позволил себе некоторое неудовольствие во взгляде.
— О его вещах только теперь узнали, что остались, — объяснил он с достоинством. — Здесь не принято шарить по чужим комнатам. Если позволите, объясню подробнее. В первый день никто не обратил внимания, что его нет. Только вечером кто-то заметил его отсутствие за ужином…
— Кто?
— К сожалению, не знаю. Лично мне кажется, одна из горничных. Я ем отдельно, у себя. Позволите продолжать?
— Да, пожалуйста.
— Итак, отсутствие никого не встревожило. На следующий день, это уже второй, заметили, что его все нет, но решили, что, может, парень загулял.
Воспользовался тем, что после смерти светлой памяти графа работы у него было немного, и позволил себе отлучиться. И только сегодня, на третий день…
Слуга взглянул на часы и несколько сбился.
— Ну, через минуту уже будет вчера… В общем, на третий день пересуды об Арманде приобрели, скажем, излишне оживлённый характер, и я решил, что если он не вернётся до завтра, проверить, взял ли с собой вещи. Это произошло бы как раз сегодня…
— Понятно, — задумчиво произнёс комиссар полиции и начал выспрашивать о более тесных связях покойного с кем бы то ни было.
В результате, допросив всех слуг, он узнал, что погибший в последнее время несколько изменился.
Стал молчалив, рассеян, профессиональные свои обязанности выполнял подальше от людских глаз, казался даже каким-то нервным и раздражённым, но все это объясняли тем, что Арманд должен был приводить в порядок вещи покойного графа, и возможным скорым увольнением. Заметили также, что он часто забирался на стены замка и смотрел вдаль. Что все это значило, никто не догадывался.
Принимая во внимание отсутствие на теле погибшего каких-либо следов насилия, кроме синяков от падения и сломанной шеи, смерть лакея в конце концов сочли несчастным случаем. Во время очередной вылазки на стены наступил на непрочный камень, сорвался — и конец. О самом же факте частых вылазок сообщил доверенный слуга графини, польского происхождения, не имевший никаких связей с французским персоналом и, следовательно, никаких причин для лжи.
В ведущихся в замке Нуармон хозяйственных записях печальное событие нашло своё отражение, вещи покойного и некоторая сумма денег были отосланы его старшей сестре — единственной родственнице. Клементина же, мужественно затронувшая тему, узнала от Флорека, что полиция догадалась верно. И в самом деле, несчастный с той стены свалился — видно, так судьба распорядилась.
Слегка удивлённая такой расторопностью судьбы, Клементина начала приводить в порядок библиотеку.