Выглядели они вполне здоровыми, уже загоревшими и жизнерадостными, однако какими-то невероятно вежливыми, так что меня даже охватило беспокойство: Боже мой, что это с детьми?..
Беседу с ними вела бабушка. Она единственная пренебрегла гимнастическими упражнениями и тёткиными потерями, а просто зашла в дом, не дав тем самым ни малейшей возможности принять участие в спектакле ни моим детям, ни Элеоноре. Ну никакого в ней нет милосердия к людям. Заворожённые ею, Кася и Томек демонстрировали невероятно ангельскую покорность, ни тени бунта, наперебой отвечали на все вопросы безукоризненно литературным языком и полными предложениями. Господи, спаси и помилуй!..
Значительно позже Томек открыл мне секрет.
— Лично я боялся, что в случае провала ты выгонишь нас из комнаты, и я не увижу это шоу века.
Провалиться мне на месте, это же супер! Думаю, что Каська тоже так считает. Да мне никто в жизни не поверит, что я принимал участие в чем-то подобном!
И его труды себя оправдали, так как остальное семейство не упустило такой возможности, не обращая внимания на присутствие младшего поколения.
Тётка Иза как начала, так и продолжала.
— Что бы ни говорили о Стефане, таких знакомств у него никогда не было. Оказывается, даже в анонимных письмах, достойных презрения, имеется зерно правды. Никто меня не убедит, что этот тип принадлежит к уважаемой части общества. А ещё и шантаж!.. Это очень интересно.
— Но Изочка… Это ведь может быть инсинуация… Ошибка… — пытался снять остроту дядя Филипп.
— Хочу напомнить, что существует оговорка, принимающая во внимание деморализацию с обеих сторон, — с обидой вмешалась тётка Ольга, которая хотя и обрела свою шляпу, однако не в лучшем состоянии.
Кажется, живая изгородь Бешеного была несколько шипастой. — В таком случае…
— Все возвращается в семью, — старательно докончил дядя Игнатий, поскольку тётка с достоинством замолчала.
— Боюсь, что сомнения только множатся…
— Не боишься, а надеешься. Но и так ничего из этого не выйдет…
— Просто нужно во всем атом разобраться.
Бабушка же явно совершенно оглохла, она вообще не обращала внимания на высказывания остальных членов семьи, а никто как-то не осмеливался нахально обратиться непосредственно к ней. Она настойчиво расспрашивала моих детей об условиях и обычаях в школе, о развлечениях молодёжи, о том, каким образом дети проводят каникулы, а также пыталась выяснить, кому из них и для чего именно нужны были булыжники из мостовой, которые свалились с потолка на тётку Изу и дядю Филиппа.
Она терпеливо выслушала целый доклад на тему геологии, однако даже я не смогла разобрать, кто же из них запал на эту геологию, Кася или Томек.