— Ничего, ничего, посмотрим, что придёт, — быстро сказала я. — После заезда…
Я новаторски поставила на Сигнала с Погремушкой и помчалась искать Ярковского. Нашла я его в проходе к конторам, он подслушивал каких-то двух типов. У меня не хватило терпения ждать, пока он закончит работу.
— У меня есть к вам предложение, — сказала я быстро. — Этот лысый с кудряшками, Фигат его фамилия, поставил три-четыре за Двести тысяч. Пойдите, что ли, посмотрите, кто поставит в этом заезде четыре-шесть. Сигнал с Погремушкой. Особенно на Погремушку. Что-то мне кажется, что произошла радикальная перемена и о ней знают только те, кто глубже остальных посвящён. Проследить бы за такими.
Старший комиссар Ярковский не был излишне болтлив. Он ни слова не ответил, взглянул на меня и кивнул головой. Долг свой я выполнила.
Сигнал выиграл как хотел. Вишняк совсем его не посылал, наоборот, изо всех сил сдерживал. Второй была Погремушка, на голову раньше Томболы. Триплет упал до ста сорока тысяч, за последовательность дали одиннадцать. Я успела плюнуть себе в бороду, идиотка, надо ведь было поставить дороже, ну хоть на сто тысяч, ведь ситуация такая, что у меня есть шанс отыграться за весь сезон, и такой шанс, что аж искры летят, а я его упускаю. Я не стала ударяться в самокритику, потому что мои подозрения вдруг превратились в творческую мысль.
— Я могу вам сказать, почему вы выигрываете, — сообщила я Монике Гонсовской. — Кажется, первый раз в жизни состоялся такой необычный день. Никто не придерживает лошадок, все едут как положено, и приходят только самые лучшие. Независимо от того, ставят на них или нет. В норме не было бы ни Сарновского, ни Вишняка, ни Этернита, ни Жабы, ни Погремушки, потому что их сдерживали изо всех сил, как видно из приложения. Но я не знаю, зачем так делали. Понятия не имею, что случилось, но такого ещё не было. Пользуйтесь, пока есть шанс, потому что второго такого дня в ближайшем будущем не предвидится.
Фуксы закончились Погремушкой, до конца дня приходили одни фавориты, на которых ставили со страшной силой. Куявский выиграл на Палитре, на голову опередив Ровковича, и единственным моим утешением было то, что я не поставила по рассеянности на Замечека.
— Смотри-ка, повредился наш Метя в уме или нет, а правды нам не сказал, — мрачно обратилась я к Марии. — Ты видишь, что он сделал? Пришли тёмные лошадки, все от начала до конца, подряд. Метя выдумал Жабу и Погремушку, да? Не говорю про Этернита и Космигку, они по программке получались первыми, Сигнал тоже, но надо было знать, что на них поедут как надо. Не верю, что Метя это угадал, и не верю, что ему это в вещем сне приснилось. Он от нас что-то скрывает.