Пруденс пристально посмотрела на него, потом перевела взгляд на Ривса.
Ривс чуть заметно улыбнулся.
– Не пройти ли нам в библиотеку? Ваша матушка уже в прихожей и, судя по всему, проявляет нетерпение.
– В таком случае нам тоже надо, наверное, поспешить.
Стивенс расплылся в улыбке.
– Полный вперед, мадам!
Ривс поклонился, и Пруденс вскоре уже следовала за матерью по узкому коридору. По пути им встретились двое или трое людей Тристана. Все они радостно улыбались. Да и во всем доме царила праздничная атмосфера. У Пруденс слегка защемило сердце. Очевидно, встреча с попечителями прошла удачно.
Это хорошо. Она могла порадоваться – если не за себя, то за Тристана. Ей лишь хотелось, чтобы все было по-другому. Для них обоих.
Она вошла в библиотеку в тот момент, когда ее мать присела в глубоком реверансе перед высоким мужчиной в безупречных черных брюках и жилете. Человек этот был как две капли воды похож на герцога. Однако... это был не герцог. Это был разбойник. Вернее, виконт и разбойник в одном лице.
– Виконт Уэстервилл, – промолвила Пруденс, когда Стивенс закрыл за ней дверь. Она присела в реверансе. Он поклонился, окинув ее одобрительным взглядом зеленых глаз.
Высокий, стройный, он был одет во все черное, что на любом другом человеке выглядело бы слишком мрачно. Но только не на этом зеленоглазом черноволосом виконте, черный цвет одежды которого лишь подчеркивал его потрясающее обаяние. Это был настоящий красавец: гибкий, изящный и невероятно элегантный.
– Светское общество примет вас с распростертыми объятиями, – сказала Пруденс, все еще не понимая, что все это значит.
Кристиан улыбнулся беззаботной озорной улыбкой.
– Общество, возможно, и готово принять меня, но я-то не намерен принимать его в свои объятия.
С кресла возле камина пророкотал голос Тристана:
– Мой брат обожает строить из себя шута горохового.
Пруденс, прежде чем повернуться, пришлось взять себя в руки. Но даже после этого она оказалась не готовой к тому, что увидела. Тристан был одет с головы до пят как... пират. На нем были узкие черные бриджи и кожаные сапоги до бедер. Белая рубаха заправлена за широкий черный пояс, к которому подвешен полный набор пистолетов и ножей, а также большая абордажная сабля. Но самым удивительным было небольшое золотое кольцо, украшавшее его ухо.
Если попечители видели его одетым подобным образом...
– О Господи! – воскликнула Пруденс. – Тристан, что ты наделал?
Он одарил ее кривой улыбкой, от которой у нее всегда замирало сердце.
– Мы с братом решили, что настало время открыть попечителям нашу подлинную сущность.