Лидия снова принялась за завтрак, читая лондонскую газету, и вдруг поцокала языком.
– Ты помнишь ту актрису, которой помогал? Ты представлял мне ее, когда мы были в Лондоне. Ее, кажется, звали, Сюзетт Дюбуа?
Сердце Николаса ушло в пятки.
– Я знаком с мисс Дюбуа. И что?
Глядя на него холодным, убийственным взглядом, Лидия подтолкнула к нему газету.
– Тут про нее написано. Ее арестовали. Ого… вытащили из театра в путах! Интересно, что она натворила?
Николас заставил себя сохранять спокойствие и сосредоточиться на газетных строчках. Газета была трехнедельной давности, значит, правовая система давно поглотила Сюзетт. Она может быть где угодно. Выпоротая, умирающая от голода в тюрьме Ньюгейт. На судне, плывущем в Австралию. Она вообще могла быть повешена!
Николас медленно поднял глаза на Лидию. Она наблюдала за ним поверх ободка своей чашки с коварной улыбкой на губах, и он знал – знал! – что это ее работа, ее месть Сюзетт.
Его охватила ярость такой силы, какой он еще никогда не испытывал. Ему страстно хотелось вцепиться Лидии в глотку и сжимать пальцы до тех пор, пока она не начнет задыхаться и умолять о милосердии. И он сделает это. Сразу же, как только придумает, как осуществить это и не попасться.
– Я убью тебя, – поклялся Николас.
– Не думаю. – Лидия встала и махнула рукой в сторону лестницы. – Давай продолжим наши любовные утехи, начатые вчера ночью.
– Ублажай себя сама, – грубо бросил Николас, – потому что от меня ты этого больше не дождешься.
– Есть одна штучка, которую я ужасно хочу испытать, – продолжала трещать Лидия, словно он ничего не сказал. – Я слышала, что мужчина может прижиматься губами к интимным местам женщины. Он ее там лижет и целует, и это очень возбуждает. Пойдем наверх, и ты покажешь мне, как это делается.
– Да я лучше поперхнусь этой лепешкой и задохнусь насмерть.
Лидия направилась в коридор, громогласно призывая кого-то на помощь. Мгновенно появились, громко топая, двое санитаров, приехавших с ними из Бедлама.
– У моего мужа припадок, – заявила Лидия. – Боюсь, он может пораниться. Доктора велели мне связывать его, когда он теряет над собой контроль.
– Да, мэм, – согласился санитар покрупнее.
– Заберите его наверх и привяжите к кровати, чтобы он не смог поранить ни себя, ни других.
– Сделаем прямо сейчас.
Ник побледнел. Они считают, что он умалишенный? Что его можно связать по ее прихоти?
Парочка протопала к столу, Николас побежал, хотя бежать ему было некуда. Санитары оказались намного быстрее, чем он, и борьба окончилась, даже не начавшись.