– Ненавижу делать это с мужчинами, – объявила Сюзетт. – Приведи женщину, мы с ней побалуемся, а ты посмотришь.
Она постоянно говорила, как сильно любит женщин, и это заставляло Николаса страдать. Он твердо вознамерился показать ей, как хорошо им будет вдвоем, чтобы она сменила свои испорченные вкусы.
– Никаких женщин, – рассердился он. – Ты оседлаешь моего красавца, и тебе это понравится. А теперь на колени.
Очень неохотно Сюзетт все же опустилась на колени, и ее покорность дала ему ощущение всесильности и неуязвимости. Она вытащила член из брюк и лизнула его – раз и другой – потом отодвинулась и встала. Николас чувствовал себя просто ужасно, а она выглядела спокойной и собранной и вела себя так, словно ничего не случилось.
– Больше ничего не будет, – заявила она, – пока не перевезешь меня в новый дом. Если, конечно, месье Делфорд не опередит тебя. Что ты собираешься делать, Ник?
– Я уже сказал – я убью тебя раньше, чем Делфорд прикоснется к тебе.
– И как ты ему помешаешь? – Она оттолкнула Николаса, подошла к зеркалу и принялась наносить налицо грим.
Николаса оскорбило такое пренебрежение. Он схватил Сюзетт за талию, собираясь перегнуть ее через кресло и овладеть ею против ее воли. После такого пренебрежения, после стольких волнений и долгого ожидания это будет особенно приятно.
– Пусти меня! – Сюзетт сильно ткнула его локтем под ребра.
– У тебя не будет никого, кроме меня, – поклялся Николас. – Никого!
– Тешь себя надеждой.
Николас сжал актрису сильнее, и она встревоженно вскрикнула, что привело его в восторг. Страх Сюзетт возбуждал, и Николас захотел поцеловать ее взасос, но тут в гримерку сунул нос рабочий сцены и спросил:
– У вас все в порядке, мисс Дюбуа?
Сюзетт быстро отскочила в сторону.
– Все хорошо, Том. Проводи, пожалуйста, мистера Маршалла. Мне нужно одеться.
Юноша открыл дверь, Николас помедлил и вышел из уборной. Сюзетт крикнула вслед:
– Две недели, Ник. Дашь мне ответ через две недели.
Николас вышел из театра через заднюю дверь и побрел по сырому зловонному переулку.
«Две недели… две недели»… Слова отдавались похоронным звоном. У него всего две недели, чтобы поймать удачу за хвост, и единственная богатая женщина, которой он еще не докучал, – противная кузина Лидия. Она настолько неприятна, что даже со своим огромным богатством не может привлечь к себе поклонников.
Николас брел в темноте, сожалея о прошлом, обдумывая будущее, и снова вспомнил о Лидии и уже не мог выкинуть эту мысль из головы.
Да, она невыносима и невзрачна, как калоша, но также глупа, медлительна и жалостно одинока, а это довольно выигрышное сочетание. Безо всяких трудностей он сумеет склонить ее к такому поведению, которого потребует. В конце-то концов, как она сможет ему отказать? А вскоре последует свадьба.