Нечего и говорить, что он одержал победу. Саймон всегда побеждает. Стремясь к цели, он становится неукротим. Я испытала это на себе и люблю его именно таким.
Иногда я пытаюсь представить, о чем думал Деверел Смит, стоя у ворот Ворствистла и сознавая, что его стройный, тщательно продуманный план рухнул в последний момент. Ведь стоило ему поместить меня сюда в качестве пациентки – и моим друзьям было бы очень трудно доказать, что я не страдала хотя бы временным помешательством.
Да, Саймон успел вовремя.
Он отвез меня в Келли Грейндж, где нас ждала Агарь и где я осталась до рождения моего ребенка. Это случилось раньше срока, что неудивительно, но мой Габриель оказался здоровым малышом и быстро выправился. Агарь обожала его почти так же, как я; подозреваю, что Саймон тоже, но он хотел вырастить мальчика настоящим мужчиной, и потому редко позволял себе нежности. Я не возражала – пусть мой сын с детства привыкает быть мужчиной, а не младенцем.
Однако до рождения Габриеля случилось много важных событий.
Я часто думаю о Девереле Смите. Несомненно, этот самоуверенный человек мнил себя неким божеством, более могущественным, умным и изобретательным, чем простые смертные. Ему просто не приходило в голову, что он может потерпеть неудачу. У него был счет к жизни, который он твердо намеревался предъявить к оплате. Считая себя сыном сэра Мэтью, он не сомневался в своих правах на наследство. Конечно, Габриель был законным сыном, но сам он был старшим; поэтому он устранил Габриеля.
Нам так и не удалось точно выяснить, как именно это произошло, сам ли Габриель вышел на балкон, или же доктор заманил его туда хитростью; несомненно одно – доктор убил Габриеля, чтобы расчистить путь Люку, выдать за него свою дочь и переехать жить в Забавы. А уж тогда он пустил бы в дело хитрость и подлость, шантаж и тайные угрозы, чтобы стать подлинным хозяином усадьбы, подчинить себе всех ее обитателей.
Это была его единственная страсть – подчинять. Много позже Рут призналась мне, что ему стало известно о совершенной ею неосторожности. После смерти мужа у нее был тайный роман, и, выплыви это наружу, разразился бы громкий скандал. Нет, доктор не сказал ей прямо: «Если вы не станете помогать мне, я раскрою ваш секрет», – он действовал более тонко, он намеками дал ей понять, что ему все известно и что в обмен на молчание он требует от нее поддержки и внешних проявлений дружбы. Он вынудил ее стать его пособницей, радушно принимать его в Забавах и при любой возможности расхваливать его достоинства.
Не исключено, что Деверел Смит имел влияние и на сэра Мэтью. Так или иначе, он был уверен, что сэр Мэтью и Рут окажут ему помощь в устройстве брака между Люком и Дамарис.