Если он позволит мне остаться, говорила я себе, я настолько уйду в работу, что пусть он убьет хоть двадцать жен, мне не будет до этого никакого дела.
Среди картин галереи была одна, которая особенно привлекла мое внимание. Портрет женщины. Судя по платью, портрет относился к середине восемнадцатого века или был выполнен чуть позднее. Он меня пленил великолепным исполнением. И хотя здесь были куда более ценные и более ранние по времени написания произведения, это из-за своего плохого состояния в первую очередь нуждалось в реставрации. Портрет сильно потемнел, и вся его поверхность была какая-то шершавая и испещренная трещинами, как бывает у людей с кожными болезнями. Складывалось впечатление, что картина долгое время находилась на открытом воздухе.
Я как раз рассматривала ее, когда уловила позади себя какое-то легкое движение. Я быстро обернулась и увидела мужчину, который вошел в галерею и остановился, внимательно глядя на меня. Я почувствовала, как ёкнуло сердце и начали дрожать колени. Наконец-то я стояла лицом к лицу с графом де ла Тал ем.
– Это, конечно, мадемуазель Лоусон, – сказал он. Даже голос у него был не совсем обычный – низкий и холодный.
– А вы граф де ла Таль?
Он поклонился. Но не сделал ко мне ни шага. Стоя вдалеке, он внимательно рассматривал меня, и весь его вид был столь же холодный, как и его голос. Я отметила, что он довольно высокий и очень худой. Он немного напоминал Филиппа, только в этом человеке не чувствовалось ни крупицы той мягкости и доброжелательности, которые были свойственны Филиппу. Он был более темноволосым, чем его кузен; высокие скулы придавали лицу какое-то сосредоточенное выражение, которое можно было назвать даже дьявольским. У него были очень темные глаза. Сейчас они казались просто черными, и, как я позднее определила, цвет их менялся в зависимости от его настроения. Они были очень глубоко посажены и прикрыты тяжелыми веками. Орлиный нос придавал лицу еще более надменное выражение. Подвижный рот полностью соответствовал тому человеку, которому принадлежал, и менялся вместе со своим хозяином. Но в данный момент я знала лишь одного человека – упрямого и надменного Короля Замка, от которого полностью зависела моя судьба.
На нем был черный костюм для верховой езды с бархатным воротником, – на фоне белого галстука лицо его выглядело бледным, даже жестоким.
– Мой кузен рассказал мне о вашем приезде. – И он стал подходить ко мне. Он шел так, как короли, очевидно, проходят через тронный зал.
Я быстро взяла себя в руки. Его надменность и высокомерие заставили меня немедленно ощетиниться – в таком состоянии я чувствовала себя более уверенно и защищенно.