Я положила ладонь на его руку.
– Все нормально, мистер Селби, не беспокоитесь. У вас какие-то проблемы? Почему вы работаете так поздно?
Он ухватился за протянутую мной соломинку.
– Это счета домашней фермы. Я подумал, что в этом месяце у вас не будет времени заняться ими, из-за других обязанностей. Как себя чувствует леди Флора?
– Очень хорошо, сейчас она спит, поэтому я могу выделить пару часов. Давайте, я закончу счета вместо вас. Вы выглядите очень усталым, мистер Селби. Вы сегодня ужинали?
Мистер Селби не ужинал, поэтому я выпроводила его домой после того, как он показал мне, до какого места сделал работу. Я села сама за письменный стол.
Весь следующий час я заставляла себя сосредоточиться на колонках с цифрами, но когда я подвела итоговую черту и протерла кончик пера, мной овладели другие размышления. «О женитьбе не было и мысли», – так же, как и со мной. Если бы мисс Аннабел умерла, Фрэнк и не подумал бы жениться на мне – даже для того, чтобы дать моему ребенку имя. Я осуждала Лео за то, что он, а не Фрэнк, пришел в последнюю минуту, чтобы спасти меня, но если смотреть правде в глаза, Фрэнк никогда не пришел бы выручать меня и сделал бы не больше, чем он сделал для спасения той девушки из Пеннигса.
Эта мрачная правда была слишком тяжела, чтобы я могла вынести ее. Я быстро напомнила себе слова, сказанные Фрэнком перед уходом, когда мы виделись в последний раз. «Если бы мы оба оказались свободными, я на коленях просил бы тебя выйти за меня замуж». Но я не была свободна, потому что была женой Лео, а была женой Лео потому, что он, а не Фрэнк, в тот день пришел ко мне на помощь. Хотя Лео был лордом, графом, он все-таки согласился взять в жены служанку. Была его жена французской маркизой или внучкой сельского рабочего – для него не было особой разницы. Даже мое внебрачное происхождение не имело для него значения. Нет, Лео, не беспокоило мое низкое социальное положение, Лео был другим. Он добровольно дал мне свое имя, просто потому, что я попросила его – и потому что разговаривала с ним в саду. Я чувствовала себя так, словно смотрела в калейдоскоп Флоры и образы мелькали передо мной, меняясь на глазах. Наконец очередной образ напугал меня, мне не хотелось думать о нем, кроме того, я устала, и пора было спать.
На следующий день доктор Маттеус объявил, что Флоре можно вставать. Она вскочила с постели, словно чертик из коробочки, а доктор воскликнул:
– Но только не выходите из комнаты, юная леди, нам еще нужно понаблюдать за вами, – она улыбнулась и подбежала к стулу у окна, чтобы посмотреть на мир снаружи. – Вы хорошо потрудились, развлекая ее в эти недели. Теперь я пойду и выпущу другого пациента, – усмехнулся доктор Маттеус. – Не знаю, кто из них доставил вам больше забот – а, леди Ворминстер?