Была темная ночь. Вооружившись вилами, сколоченными крестами из осинового дерева, и с запасами святой воды, они двинулись к замку. В замке были верные люди барина, но они были захвачены врасплох, связаны, а некоторые рьяные защитники даже убиты. Они ворвались в покои темнокожей девы и, увидав, что она в положении, замерли, не зная как быть. Бабка повитуха, которая тоже недолюбливала супругу барина, оклеветала её, якобы во чреве у нее ребенок от самого нечистого, и когда приходила проверять, увидела хвост и рога, а когда ребенок бьется — четко видно, что там не нога, а копыто.
Прямо перед замком на рассвете сложили огромный костер, и молодая жена с ребенком во чреве, была заживо сожжена.
Барин вернулся слишком поздно, костер уже догорел, но обугленное тело его возлюбленной продолжало тлеть. У костра была установлена большая надпись: «Сия ведьма, сожжена во имя и во славу святой церкви и непорочного Господа Иисуса Христа, с позволения отца Митрофана».
Вопль оглушил лес. Испуганные крестьяне забились в православную церквушку вместе с попом, который без устали бормотал молитвы.
Воитель ворвался в замок, увидел своих верных слуг мертвыми, озлобился еще больше — открыл сундук, в котором хранился его меч, выкованный из неведомой стали, легкий как перо и острый как зубы дракона. Воин встал у дверей храма, проклял святое имя Бога и призвал в помощь такую нечисть, что у меня и язык не повернется повторить. И с богохульствами на устах и глазами залитыми от ярости кровью, ворвался в храм и изрубил на части всех находящихся там, не жалея ни женщин, ни детей.
— Ой, ну ты можешь жути нагнать, — дед Петро, дрожащей рукой налил еще по чарочке себе и дяде Ване.
— А что дальше? — Саньку не терпелось узнать продолжение.
— А то. Продал он душу свою взамен на силу, чтобы бороться со святою церковью. Но перед этим поехал хоронить останки возлюбленной в землю предков, как и пообещал ей, когда брал в жены. Там-то в тех краях ведьмаков, да шайтанов пруд пруди, для каждого племени свой, да и не один нечистый. А нечисть до нечисти тянется, вот и сдружился там со всякими… Понаучился такому, что поговаривают по воздуху мог передвигаться — черти похватают по бокам и тянут его по воздуху.
Стал он тут церкви палить, православный народ губить, не было от него никакого спасу! Каждый раз как на охоту собирался, поговаривают, сопровождал его туман, да такой что будто на рассвете — алого цвета. Многие храбрецы хотели извести его со свету, да никто не одолел. Каждый, кто бросал ему вызов во имя Господа нашего Иисуса Христа живым после того не оставался.